Ну, вроде бы хорошее.
По мнению меньшевистского историка Юрия Денике, партия меньшевиков в дни Февральской революции «возродилась почти что из небытия». В первые же дни всюду стали возникать отныне уже легальные социал-демократические организации, а социалисты, которые считали необходимым поддерживать Временное правительство, примыкали к меньшевикам (или ими оставались). Ряды партии быстро росли, но нельзя было обманываться её количественным ростом: «Большинство новых членов примыкало к меньшевикам не потому, – признавал Денике, – что они разделяли меньшевистскую идеологию, о которой очень многие не имели никакого понятия, а потому, что считали правильной политику меньшевиков в данный момент. Наблюдалось и просто тяготение к правительственной партии, часто чисто оппортунистическое по своему характеру – с надеждой лучше "устроиться". Численный рост партии не дал значительного увеличения числа активных работников. Таковыми были главным образом "старые" меньшевики и вообще уже испытанные социал-демократы, примкнувшие теперь к меньшевикам». Правда, при всём этом меньшевики «не были бедны интеллектуальными силами» и уступали в данном отношении только кадетам, партия которых была буквально «цветом русской интеллигенции», благодаря чему меньшевики смогли занять ряд важнейших мест в государственных учреждениях, в особенности экономического и социально-политического характера.