Столько на свете существует книг — не перечесть и за тысячу лет жизни! Авторов, наверное, миллионы. а «талмудов» — во много раз больше. Большая часть их, наверное, и не стоит лично моего внимания. Кое-что из прочитанного забывается на следующий же день. Некоторые книги остаются в душе, редкие хочется перечитать ещё раз. Единицы — переворачивают душу, вызывают слезы, шокируют и не забываются никогда.Вряд ли я ещё вернусь и перечитаю повесть Альберта Лиханова под символическим названием «Последние холода». Но забыть её малолетних несчастных героев я уже не смогу.Тема, предложенная для сочинения, довольно суха и малоэмоциональна, хотя и относится к разряду почти «свободных». «О чем заставляет задуматься»? Разве все упомнишь, обо всем словами на бумаге напишешь?Во-первых, о детстве. О том, какое это сложное время для Личности. Ты не хозяин сам себе, своему телу, собственным вещам, даже речам и мыслям, которые пытаются контролировать «бдительные» и «заботливые» родители. Ничего маленький человек не может решать. Нет сил и опыта для того, чтобы противостоять авторитетам, нравоучениям, физическому и — главное — психическому насилию. Мамы-папы-бабушки лучше знают, с кем можно дружить, а с кем не стоит водиться, сколько съедать котлет и выпивать компота, какие книжицы читать и когда возвращаться домой… Ах, какое счастье, что это детское рабство для нас уже кончилось!Вывод, который можно сделать из вышесказанного (он почти дословно повторяет высказывания автора): родителям, учителям, соседям и вообще всем взрослым, которые общаются с детьми, нужно быть чрезвычайно внимательными, следить за собой, своими действиями и словами. Не навредить! Не покалечить душу! Не извратить моральных норм!Во-вторых, страшно и красноречиво, хотя и немногословно, описана тема лишений и голода, от которого люди «съезжают» с рельс нравственности, воспитанности, самоуважения. Как это — тарелки облизывать? Как это — у малышей краюху черного хлеба отнимать? Не знает тот, кто просто голоден, кого дома ждет ужин, бабушкой заботливой приготовленный. Тот же, кто голодает неделями, перебиваясь «шакальством», уже не воспринимает это, как унижение, лишь — как средство, чтобы протянуть ещё денек, чтобы не умереть.Мальчик — ученик начальных классов, он же автор, от лица которого ведется повествование, начинает осознавать «океанские глубины» жизни. Он, сидя на маленьком, теплом и чистом островке, мамой-бабой оберегаемый, одетый-причесанный-накормленный (ценой немалых лишений для двух измотавшихся женщин), никогда не сталкивался с бедой. Оказывается, существуют градации: того же голода, например. Или отчаяния, от которого можно вцепиться в глотку главарю хулиганской злобной шайки. А после — упасть от истощения в обморок.Все это в новинку для благополучного мальчика. И не успела его захватить, засосать та страшная жизнь, на которую обречены осиротевшие Вадька и Марья.Все кончается победой, счастьем и ликованием. Почти для всех.