Изучая древнерусскую литературу, мы слышим живой голос далеких предков. Произведения прошлого как бы разрушают преграды между эпохами. Возникает чувство сопричастности к истории. Но воспринять искусство древности не просто, к нему нельзя подходить с теми же установками, что и к современному произведению. Поэтому важно своеобразие древней литературы, ощущение подлинности прикосновения к самим истокам нашей культуры.
Древнерусская литература начинается с летописи. Летописание началось на Руси в XI в. Первым летописцем был киево-печерский монах Никон, которого называли Великим. Жизнь его была полна бурных событий, он активно включался в политическую борьбу против тех киевских князей, которые свои интересы ставили выше общерусских, дважды был вынужден бежать в Тмутаракань. В конце жизни он стал игуменом Киево-Печерского монастыря. Тогда-то, по-видимому, он и составил летопись. Ученые называют 1073 год.
Труд его продолжили другие, а в первой четверти XII в. монах Киево-Печерского монастыря Нестор составил «Повесть временных лет» — одно из самых замечательных произведений древнерусской литературы. До нас дошла эта «Повесть…», переписанная и отчасти переработанная монахом соседнего Выдубецкого монастыря Сильвестром. Так что это произведение — плод творчества нескольких поколений летописцев.
Можно вспомнить миниатюру из Летописного свода, изображающего Сильвестра. Это образ идеального летописца, летописца вообще. Древнерусский художник не стремился передать индивидуальные черты писателя, ему важно было изобразить не Сильвестра, а летописца. Поэтому нарисован монастырь — его стены, храм и убранство внутри монастыря и даже внутри кельи — и монах, пишущий за столом.
Рассматривая миниатюру, обратим внимание на то, как изображает художник предметы. Он не стремится нарисовать их так, как видит глаз. Обстановка кельи летописца изображена в «обратной перспективе»: ближние горизонтальные линии короче дальних. Это не потому, что художник еще не умеет нарисовать правильно. В древнерусском искусстве иное представление о правдивости. Точка зрения, с которой видятся предметы, помещается как бы в центре картины, внутри храма. Отсюда так называемая обратная перспектива. Соотношение размеров предметов подчинено задаче показать весь предмет целиком и одновременно выделить главное. Монастырь должен быть нарисован весь, а не кусочек его интерьера. Происходящее внутри его показывается на переднем плане, поэтому летописец изображен как бы вне монастыря, фигура его расположена в центре и занимает в картине больше места, чем храм.
Сравним это изображение с репродукцией картины В. М. Васнецова «Нестор-летописец». Художник современности использует совсем другие средства: мы видим часть интерьера, внутри кельи летописец изображен так, как увидели бы его мы, если бы вошли в келью. Такое изображение не лучше и не хуже — просто это другой язык. Существует некая специфика древнерусского искусства. Важно видеть не просто сообщение об исторических событиях, а художественное произведение.
Приведенная миниатюра свидетельствует о том, какое большое значение придавали в Древней Руси летописанию. Об этом же говорит и то, что до нас дошли имена летописцев: ведь в летописях упоминались только имена тех, кто считался исторически значимым.
Почему же так важно было для наших предков записать, что «в лето»такое-то произошли такие-то события? Потому что жизнь таким образом приобретала общечеловеческое значение, Русская земля осмыслялась в системе мира, русская история становилась частью истории человечества. Начинается «Повесть временных лет» от Всемирного потопа, летописец говорит о происхождении славян от Иафета — одного из сыновей Ноя. Так русская история получает осмысление как продолжение Священной истории. При этом летописец утверждает право каждого народа иметь свои обычаи, передающиеся от отцов к детям. Так проявляются патриотизм автора и одновременно его общечеловеческие идеалы.