Общественная обстановка 1830-х годов характеризовалась растущим напряжением. Победа общеевропейской реакции, начавшаяся разгромом испанской революции 1820 г. и завершившаяся пушечными залпами на Сенатской площади (1825 г.), оказалась недолговечной. В 1830 году Европа вступила в новую фазу революций. По России прокатилась волна народных беспорядков. В этих условиях исторические размышления Пушкина приобретали особенно напряженный характер. Стремясь разглядеть в прошлом те исторические силы, которым предстоит сыграть решающую роль в будущем, Пушкин видел три таинственных образа, загадочное поведение которых могло определить грядущую судьбу России: самодержавную власть, высшие возможности которой казались воплощенными в Петре; просвещенное дворянство, размышляя о котором надо было решить, исчерпало ли оно свои исторические возможности на Сенатской площади или способно заполнить еще одну страницу в истории России; и народ, образ которого все больше принимал черты Пугачева. Так завязался узел основных тем творчества 1830-х годов.Дворянство в целом, и особенно лучшая часть его – образованное дворянство, воспринималось Пушкиным прежде всего как сила, противостоящая самодержавию. Однако уже в одной из заключительных сцен «Бориса Годунова» Пушкин показал народный бунт. Народные восстания 1830 г. поставили тему восстания в повестку дня. Она впервые появляется в «Истории села Горюхина» и уже не сходит со страниц пушкинских произведений.В начале 1830-х гг. Пушкин склонен был считать старинное дворянство, уже утратившее свои сословные привилегии и имущество, естественным союзником народа. Так родился замысел «Дубровского», в котором, как вы помните, главный герой, Владимир Дубровский, стал вождем крестьянского восстания.Однако реальность такого сюжета вызывала у Пушкина сомнения. 31 января 1833 года А. С. Пушкин начинает «Капитанскую дочку», первоначальный замысел произведения развивался в русле «Дубровского»: в центре сюжета должна была быть судьба дворянина Шванвича, врага Орловых, перешедшего на сторону Пугачева. Но роман «не шел...». Необходимо было проверить свои идеи на реальном историческом материале. 6 февраля 1833 года, дописав последнюю главу «Дубровского», Пушкин 7 февраля обращается за разрешением ознакомиться
с архивными документами по делу Пугачева.3. Чтение материала учебника «Историческая эпоха, развитая в вымышленном повествовании» (с. 102–103).2 ноября 1833 года Пушкин окончил «Историю Пугачева». В предназначенных для Николая I «Замечаниях о бунте» Пушкин дал исключительно четкий социологический анализ восстания: «Весь черный народ был за Пугачева... Одно дворянство было открытым образом на стороне правительства. Пугачев и его сообщники хотели сперва и дворян склонить на свою сторону, но выгоды их были слишком противуположны».– Как же была встречена «История Пугачевского бунта? В чем вообще значение этого исторического труда великого поэта России?4. Завершение чтения статьи учебника (с. 104–105).5. Знакомство с отрывками из «Истории Пугачевского бунта».1) Чтение гл. II, с. 97–98.2) Работа по вариантам: чтение с последующим пересказом частей II главы: 1-й вариант – «Описание портрета» (с. 98–99); 2-й вариант – «Пугачев под Курмышем» (с. 99–100).3) Выразительное чтение последней части – «Пугачев пойман».IV. Подведение итогов урока.1. Заключительное слово учителя.Когда 19 октября 1836 года Пушкин поставил точку на рукописи «Капитанской дочки», он уже не думал о крестьянском восстании под руководством дворянина. Шванвич был превращен в предателя Швабрина, а центральным персонажем сделался верный долгу и присяге и одновременно гуманный человек «жестокого века», странный приятель вождя крестьянского бунта Гринев.Изучая движение Пугачева по подлинным документам и собирая в заволжских степях и Приуралье народные толки, Пушкин пришел к новым выводам. Прежде всего он убедился, что, самозванец для дворянско-правительственного лагеря, Пугачев был для народа законной властью. Пушкин записал речи пугачевцев солдатам: «...Долго ли вам, дуракам, служить женщине – пора одуматься и служить государю». Д. Пьянова, крестьянина, на свадьбе которого «гулял» Пугачев, Пушкин попросил рассказать о Пугачеве. «Он для тебя Пугачев, – отвечал мне сердито старик, – а для меня он был великий государь Петр Федорович».2. Рассматривание иллюстрации в учебнике «Е. Пугачев. Портрет, приложенный А. С. Пушкиным к изданию "Истории Пугачевского бунта"» (с. 99).