Но узкосоциальный смысл повести разомкнут в необъятный религиозно-общечеловеческий контекст. В этом произведении «мелочи» играют решающую роль. Какого числа Ковалев обнаруживает пропажу носа? 25 марта. А ведь в этот день Благовещение, один из главных праздников Православия. Где живет цирюльник Иван Яковлевич? На Вознесенском проспекте. На каком месте встречает майор Ковалев торговку апельсинами? На Воскресенском. Между тем на Воскресении (пасха) и Вознесение это также «двунадесятые» праздники. Но собственно религиозный смысл этих праздников в мире, изображенных Гоголем, как бы утрачен, названия городских объектов расстались со своими значениями, как разлучилась с этими «значениями» сама окружающая жизнь. Несмотря на Благовещение, в одном из главных соборов столицы, куда майор Ковалев следует за носом, малолюдно; церковь тоже стала одной из бюрократических фикций, «присутственным» (или скорее «отсутственным») местом. Лишь исчезновение носа способно сокрушить сердце формального христианина, каким, подобно большинству, изображен майор Ковалев. И тогда, в минуту отчаяния, он невольно произносит крестные слова своего (по существу забытого) Бога: «Боже мой! Боже мой! За что это такое несчастие?». Так майор Ковалев встраивается в целую галерею гоголевских персонажей, вместе с собственным лицом утративших Бога и не заметивших этой утраты.