В 20-40-е годы в СССР, несомненно, произошел мощный культурный сдвиг.
Если социальная революция уничтожила в стране полусредневековую сословность,
разделявшую общество на "народ" и "верхи", то культурные
преобразования за два десятка лет двинули ее по пути преодоления
цивилизационного разрыва в повседневной жизни многих десятков миллионов людей.
В невообразимо короткий срок материальные возможности людей перестали быть
существенным барьером между ними и по крайней мере элементарной культурой,
приобщение к ней значительно меньше стало зависеть от
социально-профессионального статуса людей. И по масштабу, и по темпам эти
изменения и в самом деле можно считать общенародной "культурной революцией".
Однако культурные преобразования, во-первых, оказались хотя и широкими, но
весьма бедными. Они порождали, в сущности, "полукультуру" или даже
квазикультуру, замешенную на причудливой духовной маргинальности миллионов и
миллионов людей. Но это не ошибка и не вина советской власти тех лет - иначе и
быть не могло: грандиозность масштабов и молниеностность темпов высокого
качества культурности не обеспечивают. Во-вторых, культура
"навязывалась" народу: жестким регулированием сельской жизни -
колхозной системой, а городской - "мобилизационными возможностями"
заводских ударных строек, организационным и пропагандистским натиском
государственных планов "охвата", комсомольских кампаний, профсоюзных
соревнований. Тем самым проращивание потребности в культуре подменялось, по существу,
диктатом общественных структур и давлением общественной атмосферы. Это уже была
историческая ошибка, порожденная уверенностью во всесилии "революционного
натиска".
Рвение, с которым гиперполитизированный революцией строй стремился к созданию в
нашей стране "культуры нового типа", уже в 20-е годы получило
"марксистское" теоретическое обоснование. Были
"установлены" эти "основные черты"; коммунистическая
идейность и партийность, коллективизм, интернационализм и патриотизм,
руководство КПСС и советского государства планомерным развитием культуры.
Именно это и объявлялось "новым шагом в духовном развитии
человечества", его "вершиной".
В нашей стране произошел насильственный разрыв с культурно-исторической
традицией. Борьба с "пороками старой культуры" привела к
значительному обеднению, а во многих отношениях и разрушению этой традиции.
Функция обслуживания предъявляла свои требования к облику культуры, ее
содержанию: она стала создавать "положительные образы" для
подражания, поставлять разоблачения явлений и характеров для их изживания, она
стала "отражать", иллюстрировать, насаждать границы вместо того,
чтобы изведывать непостигнутое и возвышать человека над изнуряющим его наличным
бытием. Культура творящая и расковывающая превратилась в фабрику предписанного
счастья. И все это - тоже "культурная революция". Она состоялась,
хотя и вовсе не полностью достигла своих целей: Маяковский и Шолохов, Леонов и
Твардовский, Шостакович и Свиридов, Эйзенштейн и Товстоногов, сотни других
творцов сохранили и продолжили традиции отечественной и мировой культуры.