Феодальный договор практически не ограничивал
правомочия вассала в управлении своим доменом. Не
случайно, что именно в этот период иммунитетные
права сеньоров достигли максимума. Иммунитет
предоставлял феодалу право, в пределах своих
частных владений осуществлять административное и
полицейское управление, творить суд в объеме
предоставленной ему юрисдикции, взимать платежи
и иные поборы.
Отношениями вассалитета были охвачены все
представители господствующего класса. Вассалы
короля — герцоги Нормандский, Бургундский,
Аквитанский, граф Тулузский и др., оставляя себе
домен, передавали значительную часть своих
владений в качестве фьефов нижестоящей группе
феодалов (виконтам, баронам и др.). Таким образом,
вассалы короля сами становились сеньорами по
отношению к своим вассалам. Последние были
связаны подобными договорами с нижестоящей
группой феодалов, и так вплоть до самой
многочисленной группы мелких феодалов —
«однощитовых» рыцарей.
Отношения вассалитета часто не совпадали с
фактическим порядком господства и подчинения,
утвердившимся в стране. Сеньоры были
заинтересованы в сохранении вассалитета в
основном тогда, когда их сословным интересам
угрожала серьезная опасность и нужно было
объединять силы. В обычное время феодальный
договор соблюдался лишь в той мере и объеме, в
какой сеньор имел реальную силу заставить своих
вассалов ему повиноваться.
Первые французские короли не обладали подобными
возможностями. Поэтому их могущественные
вассалы чувствовали себя вполне самостоятельными
государями. Они заключали соглашения между собой
и с иностранными государствами, нередко в ущерб и
против своего короля, вели войны друг с Другом и
против своего коронованного сеньора. Наиболее
крупнее сеньоры копировали в своих владениях
королевскую систему управления. Крупнейшие из
них даже чеканили свою монету.
Аналогичное положение наблюдалось и на
нижестоящих ступенях феодальной иерархии.
Разница была лишь в масштабах и возможностях. В
немалой степени этому способствовал принцип
«вассал моего вассала не мой вассал», т. е. вассал
нес обязанности только по отношению к тому
сеньору, от которого он непосредственно держал
фьеф.
В условиях феодальной раздробленности страну
потрясали непрерывные феодальные распри,
которые дополнительным тяжким бременем
ложились на плечи народа.
Все это определяло в главном структуру и
правомочия отдельных органов государства.
Король был выборным. После смерти главы
государства новый король выбирался его вассалами
и высшими иерархами французской церкви.
Королевская курия, или Великий совет, была по
существу единственным общегосударственным
органом, имевшим возможность оказывать влияние
на положение дел в большей части страны. Великий
совет представлял собой съезд крупнейших
феодалов страны. Он эпизодически собирался под
председательством короля. Здесь рассматривались и
в ряде случаев решались важнейшие вопросы
внутренней и внешней политики, причем очень часто
вассалы навязывали королю свою волю.
Управление на местах еще во многом повторяло
систему управления времен франкской монархии.
Домен короля был сравнительно невелик и почти
совпадал территориально с его личными
хозяйственными владениями. Поэтому дворцовые
управляющие, ведавшие королевскими имениями,
были одновременно и мини-стериалами,
заведовавшими делами домена. Домен был
территориально разделен на превотажи (округи), во
главе которых находились прево — управляющие
главного в этом округе королевского имения.
Министериалы (в центре) и прево (на местах)
назначались королем и были ответственны только
перед ним.
Суд. Ему были присущи все характерные черты
средневековой юстиции. Каждый свободный должен
был судиться «судом равных». Подсудность каждого
лица зависела от той ступени иерархии, на которой
оно находилось. Соответственно вассал короля мог
быть судим только ему равными — вассалами
короля. Таким судом становилась Королевская
курия.
Аналогичный порядок утвердился и на нижестоящих
ступенях феодальной иерархии. Причем сеньор лишь
председательствовал, наб