В старой землянке нашли временное убежище пятеро наших солдат, возвращавшихся в свою часть из медсанбата. Здесь они укрылись от яростной бомбежки.Вдруг входной проем чем-то закрыло. Солдаты вгляделись, к удивлению, увидели лису, которая в пасти держала лисенка, поджавшего от страха уши. Пышнохвостой красавице, судя по всему, была знакома эта землянка, и она собралась укрыться в ней со своим малышом. Лисица стояла в нерешительности и, видимо, не знала, как поступить.— Перепугалась, рыжая? — ласково сказал пожилой солдат.— Давай к нам, мама, не съедим!Бойцы как по команде потеснились. Лиса словно ждала приглашения и тут же юркнула в проход и забилась в угол. Положив лисенка на пол, она выбежала за вторым, потом принесла и третьего. Все семейство было в сборе, и лисица, свернувшись комочком, возле своих детенышей, обняла их лапами и принялась вылизывать.Над лесом налегке, освободившись от бомбового груза, пронесся последний-«стервятник».Солдаты вылезли из землянки, расселись на траве, закурили. Вслед за людьми покинула убежище и рыжая, унося в пасти одного лисенка, затем второго. А когда убегала с последним, то на какое-то мгновение приостановилась около сидящих солдат, внимательно на них посмотрела. Может, так она благодарила воинов в серых шинелях за приют и ласку.