Чувствуя себя все более одиноким, Николенька все дни проводил в размышлениях, представляя себе, что первым открывает для человечества великие и полезные истины. Он думал о том, от чего зависит счастье, о назначении человека, о бессмертии души. Из философских направлений наиболее интересен Николеньке был скептицизм, который порой доводил его до состояния, близкого к сумасшествию: подобно Шеллингу, молодой Иртеньев воображал, что видимые им предметы - только образы, вызванные его мыслью о них; стоит только отвернуться - и эти предметы исчезнут. За прошедший году Николеньки выра-боталась>привычка к «постоянному моральному анализу», уничтожившая былуюасвежесть чувства. «Философские открытия» чрезвычайно возвышали его в собственных глазах, что, однако, не мешало по -прежнему стыдиться каждого своего слова и движения при встречах с другими людьми. Помимо размышлений, Николенька находил немалое удовольствие в наблюдении за трогательным романом, героями которого были горничная Маша и портной Василий. Судьба, разлучив этих люден пять лет назад, снова свела их в бабушкином доме, но Николай, Машин дядя, и слышать не хотел об этом браке. Николенька сочувствовал горю влюбленных, он мечтал о том, как вырастет, станет хозяином и позволит им пожениться, хотя и не понимал, каким образом такое очаровательное создание, как Маша, могло любить Василия. Главы XX-XXIV. За последующий год произошло немало важных событий. Володя поступил в университет. После последнего экзамена он приехал домой уже не в синем фраке и серой фуражке, а в студенческом мундире, в треугольной шляпе и с позолоченной шпагой на боку. У Володи появились собственный экипаж и собственные знакомые, с которыми он курил табак, ездил на балы, пил за здоровье каких-то таинственных особ.