При сем Чуб поправил свой пояс, перехватывавший плотно его тулуп, нахлобучил крепче свою шапку, стиснул в руке кнут — страх и грозу докучливых собак; но, взглянув вверх, остановился...
Морозило сильнее, чем с утра; но зато так было тихо, что скрып мороза под сапогом слышался за полверсты.
Еще ни одна толпа парубков не показывалась под окнами хат; месяц один только заглядывал в них украдкою, как бы вызывая принаряживавшихся девушек выбежать скорее на скрыпучий снег.
Н.В.Гоголь "Ночь перед Рождеством"