– О нет, о юный мой повелитель, – высокопарно ответствовал старичок.
– Не веришь, презренный?! – свирепо вскричал старичок, но тут же взял себя в руки.
– Прости меня, о юный мой спаситель, но я не привык, чтобы мои слова брались под сомнение.
– Знай же, благословеннейший из отроков, что я не кто иной, как могучий джинн Гассан Абдурахман ибн Хоттаб, т.е. сын Хоттаба.
– Катеринушка, друг мой сердечнинькой, здравствуй!
– Милостивый государь дедушка, спешу известить вас о счастии моём.
– Как нам знать, батюшка-братец, - сказала Татьяна Афанасьевна.
– А что, сваток, не забастуют нас германцы?
– Что за оказия! Молчалин, ты, брат?
– Что же ты, моя старушка, приумолкла у окна?