Когда до них дошли сведения о намерении Александра вторгнуться в пустыню, они убили Спитамена и прислали его голову Александру.
В числе захваченных пленных была дочь Оксиарта Роксана, считавшаяся одной из красивейших в Азии женщин. Она привлекла к себе внимание Александра, который вскоре на ней женился. Этот шаг, явно связанный с политикой привлечения на свою сторону местной знати, имел важные последствия: отец Роксаны вскоре явился к Александру и был принят им с почетом.
Падение «Согдийской скалы» и переход Оксиарта на сторону Александра, очевидно, являются последним этапом организованного сопротивления Согда завоевателям.
Дальнейшие действия Александра происходили в пределах горной области Паретакены, которая, повидимому, соответствует восточной части Гиссарского хребта. Ключом к ней была сильно укрепленная «скала», подход к которой был очень труден. Укрепившийся здесь владетель этой области Сизимитр вскоре после начала осады изъявил покорность (склонил его к этому направленный Александром для переговоров Оксиарт). Какая-то часть защитников «скалы» сумела бежать, так как далее Александр предпринял с конницей преследование «мятежников» и разбил их в лесах. В этом же году Александр совершил поход в область Габазу и далее против саков. Весьма вероятно, что это было продолжением похода в Паретакену.
Закончив свой поход в горные области Средней Азии, Александр ушел летом 327 г. в Бактрию и начал готовиться к походу в Индию. Уже в его отсутствие были разбиты два последних крупных сподвижника Спитамена, действовавшие в Паретакеые. Одновременно один из военачальников Александра завоевал область Бубацену, которую, возможно, следует искать в средневековом Хуттале (современной Кулябской области).
Завоевание Средней Азии заняло у Александра более двух с половиной лет, но фактически подчиненная территория была сравнительно невелика: Согд, Бактрия и небольшая часть горных областей. Кочевые племена остались независимыми, так же как и Хорезм.
Направляясь в Индию, Александр вовсе не был уверен в безопасности своего тыла; чтобы предотвратить возможные восстания, он приказал собрать в отдельных областях 30 000 юношей и включить их в состав своей армии в качестве воинов и заложников . Кроме того, он увел с собой некоторое количество представителей местной знати, входившей в состав его гвардии. В Бактрии и, очевидно, в Согде, были оставлены сильные гарнизоны.
Вторжение греко-македонской армии и ожесточенная борьба с завоевателями, длившаяся более двух лет, несомненно, имели тяжелые последствия для земледельческих оазисов Средней Азии и в первую очередь для Согда. Опустошения, сопровождавшиеся истреблением населения, которые Александр произвел в 329 и 328 гг. до н. э. на территории долины Зеравшана, нанесли стране существенный ущерб, на ликвидацию которого, вероятно, потребовался не один год.
Однако завоевание Александром имело для Средней Азии также последствия иного характера. Передавая земли и деревни мятежников подчинившимся ему представителям аристократии, Александр усиливал землевладельческую знать и укреплял ее власть. Основывая новые города по западному образцу и населяя их отчасти греками и македонцами, он вносил в общество земледельческих оазисов Средней Азии новый элемент, являвшийся проводником развитых рабовладельческих отношений. Пленные, захваченные при взятии центров восстаний, передавались Александром в собственность поселенцев новых городов. Так создавалась экономическая база для их существования. Эти мероприятия не могли не отразиться на ходе общественного развития: они, несомненно, укрепляли рабовладельческие отношения и способствовали расширению сферы применения рабского труда.
Появление в составе коренного населения определенных групп греков и македонцев, а также усиление связей с Западом способствовали проникновению и распространению в Средней Азии многих элементов западной эллинистической культуры. Однако этот процесс в IV в. до н. э. только начинался, он приобрел интенсивный характер лишь позднее.
Александр за время своего пребывания в Средней Азии убедился в ошибочности представлений о возможности сделать Азию источником обогащения для одних лишь греко-македонских рабовладельцев. Он, как мы об этом можем судить по его мероприятиям, пришел к убеждению, что только союз с местной знатью, расширение господствующего класса рабовладельцев за счет включения в его состав верхушки покоренных пародов и максимальное сближение с ней могли быть единственной реальной основой для создаваемой им империи. Но неожиданная смерть, последовавшая в 323 г., прервала его деятельность в этом направлении.