На протяжении XIX в. положение Русской православной церкви определялось законами, принятыми еще при Петре I. Важнейшие статьи петровского “Духовного регламента” были включены в “Свод законов”. В нем содержалось религиозное обоснование царской власти и тем самым закреплялся давний союз церкви и государства. Закон объявлял православие “первенствующей и господствующей” в России верой. Император обязан был придерживаться только православного исповедания. Он объявлялся “верховным защитником и хранителем догматов господствующей церкви и блюстителем правоверия и всякого в церкви благочиния”. Это давало правительству право распоряжаться церковными делами, вплоть до догматических вопросов, и преследовать религиозное инакомыслие.Закон разрешал исповедовать в России все религии, если они лояльно относились к существующему порядку. Христианские исповедания имели преимущества перед нехристианскими, православие — перед всеми остальными. Закон разрешал переход из нехристианских исповеданий в христианские и из “инославных” (христианских не православных) — в православие. Переходы в противоположном направлении воспрещались.Закон возлагал на церковь ведение актов гражданского состояния и требовал от всех православных непременно, хотя бы раз в год, исповедоваться и причащаться. О случаях упорного уклонения от этого духовенство должно было сообщать светским властям.В середине XIX в. численность православного духовенства доходила до 60 тысяч человек. Оно разделялось на черное (7 тысяч человек) и белое (53 тысячи). Черное духовенство составляли монахи и монахини. Из числа монахов назначалась высшая иерархия церкви — архиереи (епископы, архиепископы и митрополиты) . Белое духовенство состояло из приходских священников и низшего клира (диаконов и псаломщиков).Высшим органом церковного управления являлся Синод. Его члены назначались царем из видных иерархов. Все важнейшие постановления Синода подлежали “высочайшему”утверждению. Большую роль в церковном управлении играл синодальный обер-прокурор — светский чиновник, представитель царя в Синоде.Со времен Петра I наблюдалось все более тесное сращивание церкви и государства. В конце концов православная церковь превратилась в часть государственной машины. Но полного слияния не произошло. Церковь оставалась обособленной частью государственной машины. Союз церкви и государства имел внутренние противоречия. Церковь тяготилась гнетом светского чиновничества. Трения между Синодом и обер-прокурором никогда не прекращались.Основным звеном местного церковного управления были епархии, по своей территории обычно совпадавшие с губерниями. Во главе епархии стоял архиерей. Среди православных архиереев встречалось немало искренних радетелей веры, стремившихся сблизиться с рядовыми верующими, знать их нужды. Так, камчатский епископ Иннокентий объездил всю свою огромную епархию и лично познакомился со всем вверенным его попечению духовенством и почти со всей паствой. Но многие церковные иерархии были далеки от основной массы верующих и от рядовых священников.Секуляризация монастырского землевладения в XVIII в. лишила монастыри больших земельных угодий. При Павле I и Николае I каждому монастырю от казны был выделен небольшой земельный надел. Сверх этого они могли приобретать недвижимое имущество (даже в виде дара) всякий раз с особого “высочайшего”разрешения. Тем не менее монастырское землевладение постепенно вновь стало расти. Увеличивались и денежные капиталы монастырей — в основном за счет многочисленных пожертвований.Среди русских монастырей выделялось несколько особо чтимых — Троице-Сергиева и Александро-Невская лавры, Оптина пустынь (в Калужской епархии) и другие. Большую известность в народе получил монах Саровской пустыни Серафим (1760—1833). Со всех концов России шли к нему люди, чтобы высказать свое горе, услышать мудрый совет, получить благословение. С той поры Саровская пустынь (в Тамбовской епархии) стала одним из всероссийских религиозных центров. В некоторых монастырях находили приют больные и убогие.Только небольшая часть белого духовенства получала государственное жалованье. Большинство же “питалось от алтаря”, т. е. за счет платы за крещение, венчание и другие обряды. Сельское духовенство пользовалось церковными землями. Образ жизни деревенского священника мало отличался от крестьянского. Многие священники сами пахали землю, терпели унижения и обиды от помещиков.