Молодой рыцарь Альбер и его слуга Иван беседуют в башне. Альбер жалуется: на последнем турнире граф Делорж разбил его шлем. Конь Альбера, Эмир, начал хромать. Однако ни нового коня, ни хорошего вооружения купить не на что. Отец Альбера, барон, страшно скуп и почти не даёт сыну денег. Чтобы хоть как-то перебиваться, Альбер брал взаймы у еврея-ростовщика Соломона. Но теперь долг уже очень велик. Еврей больше не ссужает на слово, а просит заклада – которого нет.
Как раз входит «проклятый жид, почтенный Соломон». Молодой рыцарь просит у него сто червонцев под «рыцарское слово». Еврей в ответ лишь «жмётся и кряхтит». Альбер напоминает, что его отец-барон благодаря своей скупости очень богат – и уже стар. Скоро он умрёт, и Альбер унаследует всё его состояние.
Но еврей не желает ждать до смерти барона. Как бы между делом он рассказывает молодому рыцарю про своего друга, жида-аптекаря Товия. Тот умеет готовить чудесные капли без вкуса и цвета. Если подлить три этих капли человеку в стакан, он умрёт без мук и боли.
Альбер понимает: Соломон подбивает его отравить отца. В припадке возмущения он грозится тут же повесить еврея. Перепуганный Соломон даёт рыцарю червонцы и поспешно уходит. Понимая, что этих денег всё равно хватит ненадолго, молодой рыцарь решает жаловаться на скупость родителя их общему сеньору – герцогу.
Отец Альбера, барон, тем временем спускается в подвал, где он хранит своё золото, чтобы досыпать новую его горсть в шестой, ещё неполный, сундук. С замиранием сердца скупой рыцарь озирает накопленные богатства. Он решает сегодня «устроить себе пир»: отпереть все сундуки и полюбоваться на них при свечах. В длинном монологе барон рассуждает о громадной власти, которую дают деньги. С их помощью можно воздвигнуть роскошные чертоги, зазвать в великолепные сады прекрасных молодых нимф, поработить вольный гений и бессонный труд, поставить себе на службу окровавленное злодейство…
Однако деньги почти всегда порождаются злом. Скупой рыцарь признаётся: многие монеты из сундуков он отбирал у нищих вдов, которым было не на что кормить детей. Другие, возвращаемые как долг, возможно, добывались грабежами в лесах и на большой дороге. Вкладывая ключ в замок сундука, скупой рыцарь чувствует то же, что ощущают люди, «в убийстве находящие приятность», когда вонзают нож в жертву.
Радость барона омрачается лишь одной думой: сам он уже стар, а его сын Альбер – расточитель и гуляка. Отец много лет копил богатства, а отпрыск способен промотать их в мгновение ока. Скупой рыцарь горько сетует на то, что не может после смерти скрыть свой подвал от «взоров недостойных», приходить сюда из могилы и «сторожевою тенью» сидеть на сундуках.
Альбер жалуется герцогу во дворце, что отец обрёк его на крайнюю нужду. Герцог обещает побеседовать с бароном об этом.
Во дворец как раз приезжает скупой рыцарь. Альбер на время скрывается неподалёку, а герцог говорит барону: его сын редко показывается при дворе. Быть может, причина в том, что молодому рыцарю не на что купить хорошую одежду, коня и латы? Герцог просит, чтобы барон назначил сыну приличное содержание.
Скупой рыцарь в ответ хмурится и уверяет герцога, что Альбер – бесчестный человек, который погряз в пороках и даже пытался обокрасть и убить отца. Альбер, слыша этот разговор, вбегает в комнату и обвиняет родителя во лжи. Скупой барон вызывает сына на поединок, бросая ему перчатку. Альбер с готовностью поднимает её.
Ошеломлённый ненавистью отца и сына друг к другу герцог громко укоряет их обоих. Скупой рыцарь в волнении кричит, что ему душно – и неожиданно умирает. В последний миг он ищет на себе ключи от сундуков. Трагедия завершается фразой герцога: «Ужасный век, ужасные сердца!»