Бессмертен тот, чья муза до конца
Добру и красоте не изменяла,
Кто волновать умел людей сердца
И в них будить стремленье к идеалу.
А.Н. Плещеев
С творчеством Александра Сергеевича Пушкина я познакомилась довольно-таки давно. Еще в детстве мама читала мне его сказки на ночь, а старшая сестра с упоением рассказывала наизусть "Письмо Татьяны к Онегину". Шли годы, и я уже сама могла изучать его произведения, восхищаясь его истинным талантом. Сколько себя помню, мне всегда было легко и приятно читать его стихотворения, слог Пушкина как-то особенно казался мне ритмичным и мелодичным.
Каждый раз, открывая любой сборник Александра Сергеевича Пушкина, я словно окуналась в его собственный, неповторимый, чудесный мир. Поэзия Пушкина завораживала меня, а вереница образов, возникающих перед моим взором, уводила меня в таинственную страну красоты, любви и счастья. Вся жизнь человеческая, ее мечты и обольщения, ее надежды и страдания, буйство, напор молодых чувств и умудренная зрелость проносились передо мной. И нельзя не влюбиться в нее, в ее краски и звуки, потому что эти волшебные звуки идут от сердца и души самого поэта. Всякий раз, читая стихотворения, посвященные лицейским друзьям, я начинала боготворить дружбу, мысленно повторяя за поэтом:
Где б ни был я: в огне ли смертной битвы,
При мирных ли брегах родимого ручья,
Святому братству верен я…
Какая высокая должна быть душа у человека, чтобы так вознести дружбу, долг, верность тем, кто давал радость взаимопонимания, искренности! Рисуя портеры друзей, Пушкин исходил из идеала, не ища "родимых пятен", досадных недостатков в характерах (а они есть у всякого). Вряд ли мной современник может сказать о друге: "Мой первый друг, мой друг бесценный" или "мой брат родной по музе, по судьбам". Мы стали холодны, черствы, и нам легко надоедают даже те, с кем связь казалось прочной. Не может не тронуть сердце и отношение поэта к учителям жизни: и к Чаадаеву, и к Жуковскому, и к Куницыну…
Куницыну дар сердца и вина: