Мир человеческой души как величайшая загадка природы всегда волновал писателей на протяжении всего их творческого пути. Человеческие мысли и чувства, надежды и их крушение, сила и слабость находят свое отражение в образах, созданных великими мастерами слова.
Критик В.Г. Белинский считал, что ценность художественного произведения определяется "еще и тем, как и насколько совершенно в нем выражены человеческие характеры". Эта мысль, по-моему, глубоко и убедительно воплощена в творчестве И.А. Бунина, в частности в его рассказе "Сверчок"
. Цель автора - создать впечатление обыденности, может быть, даже приземлённости, фигуры рассказчика. Далее сам герой рассказывает свою историю. Писатель использует форму монолога-исповеди героя. Этот приём придаёт достоверность повествованию, усиливает драматизм событий, позволяет автору наиболее полно и ярко раскрыть характер героя.) Подробное описание комнаты, где работают шорники, их манеры трудиться, их внешнего вида (особенно главного героя) таково, что история Сверчка, следующая далее, кажется неожиданной.
В первой части рассказа Сверчок предстаёт перед нами в сопоставлении с другим шорником, Василием. Рядом с сильным, уверенным в себе, ловко и талантливо работающим Василием показан маленький, лысый, разбитый, неказистый, шепелявящий Сверчок, с напряжением прокалывающий дырки в коже. Писатель добавляет, что у Сверчка было "старческо-детское дыхание", "по-детски темны были его чёрные глазки, похожие на маслинки", "по-детски всхлипывал, подтирал свой повисший носик, на конце которого всё держалась светлая капелька". Хотя здесь нет прямой авторской характеристики, мы можем сделать вывод, что автор сочувствует, сопереживает своему герою. Используя уменьшительно-ласкательные суффиксы, сравнения (сравнивает с ребёнком), писатель показывает беспомощность Сверчка, его незащищённость и в то же время открытость.
Внутренняя красота Сверчка проявляется не только в том, как он пытается самоотверженно спасти своего сына, но и в оценке своего поведения, прозвучавшей в последней реплике Сверчка ("Не до того было, матушка:"), в его добром сердце, не ожесточившемся после трагедии.