Сначала об устремлениях иберийцев. Выше я уже приводил одну из характеристик Ф. Энгельсом конкисты Нового Света как буржуазного по своим мотивам предприятия. В ней, правда, говорится о феодальных и полуфеодальных формах ее осуществления. Но в другой своей работе, говоря о стремлении испанцев к золотым и серебряным рудникам Мексики и Потоси, сам же Энгельс определяет: То была для буржуазии пора странствующего рыцарства; она также переживала свою романтику и свои любовные мечтания, но на буржуазный манер и в конечном счете с буржуазными целями (курсив мой. Н.М.). Не менее исчерпывающий ответ на вопрос о характере колонизации Америки содержат рассуждения Маркса о положении в английских колониях, и в особенности в тех из них, где производились только продукты для торговли, как, например, табак, хлопок, сахар и т.п., а не обычные продукты питания, где колонисты с самого начала не пропитания искали, а основывали коммерческие предприятия. Колонисты, заключает Маркс, поступали здесь не как германцы, которые осели в Германии для того, чтобы устроить там свое местожительство, а как люди, которые руководствовались мотивами буржуазного производства и хотели производить товары, исходя из точек зрения, с самого начала определявшихся не продуктом, а продажей продукта.
Конечно, подавляющему большинству колонистов Ибероамерики и Америки Северной приходилось таки довольствоваться продуктом, а не его продажей. Но вряд ли можно на этом основании отказывать в наличии мотивов буржуазного производства тем горнорудным гигантам, плантациям тропических культур, скотоводческим эстансиям и земледельческим асьендам, мануфактурам, судостроительным верфям и т.п., которые с самого начала создавались именно ради массового производства товаров на мировой и/или внутренний рынок и потому являлись не чем иным, как коммерческими предприятиями.
В самом деле, торговля, в первую очередь трансатлантическая торговля с Европой, являлась той силой, которая придавала динамизм всей экономике колоний. Но вот чтобы производить необходимые Европе товары, Ибероамерика должна была обзавестись целыми отраслями экспортного производства. Откуда же взялось все это экспортное производство и какое значение оно имело для колониальной экономики в целом?
Наверное, нет в мире колониального в прошлом народа, который бы с благодарностью вспоминал колонизаторов, даже если сам он от них же и происходит. У латиноамериканцев воспоминания о колонизаторах тоже чаще всего связываются с украденными у них золотом, серебром, алмазами, с десятками миллионов загубленных жизней индейцев и негров, со многими другими преступлениями европейцев. Такая оценка колонизаторов, конечно же, обоснованна, хотя и одностороння. Но именно в таком виде она утвердилась в научной литературе, где по отношению к испанским и португальским владениям в Америке использовался тезис В.И. Ленина о том, будто в капиталистическое производство колонии начали втягиваться только с наступлением эпохи империализма, т.е. с конца XIX в., а до того вовлекались лишь в товарообмен.
Между тем еще крупный немецкий ученый Александр фон Гумбольдт, досконально изучавший Латинскую Америку во время путешествия 17991804 гг., провел любопытное наблюдение: Новая Испания... доставляет в королевское казначейство вдвое больше доходов, чем Британская Индия с ее впятеро большим населением в английское казначейство. Иными словами, каждый мексиканец давал в 10 раз больше прибавочного продукта, чем индиец. Если принять ленинский тезис, будто колонии втягивались тогда только в обмен товарами, то столь высокую продуктивность пришлось бы отнести на счет первобытнообщинного и азиатского способов производства у американских аборигенов. Но так ли это?
В Мексике середины XVIII в. среди 3 тыс. рудников действительно имелись и примитивные копи с индейским способом добычи. Но со времени внедрения в 1554 г. метода амальгамирования серебра ртутью свыше 90% серебра давали не они, а каких-нибудь полт