Тим Таллер или проданный смех. Посмотри фильм в интернете. И фильм и рассказ тупые.Весёлый мальчик Тим Таллер продал свой смех хмурому миллионеру. Сам стал хмурым и богатым, и долго добивался вернуть свой смех.Джеймс Крюс
Тим Талер, или Проданный смех
Дорогие маленькие и большие читатели!
В этой книге говорится про смех и про деньги.
Смех объединяет людей всего мира. И в московском метро, и в
нью-йоркском смеются точно так же, как в парижском. Остроумной шутке так
же весело улыбнутся в Токио, Каире и Праге, как в Мадриде, Копенгагене и
Стокгольме. К настоящим богатствам, таким, как счастье, мир,
человечность, деньги никакого отношения не имеют. А вот смех имеет, да
ещё какое!
Когда кто-нибудь вот так, как в этой книге, променяет свой смех на
деньги, это очень печально. Ведь это значит, что он променял настоящее
богатство на фальшивое — счастье на роскошь, и пожертвовал свободой,
которую дарит нам смех. Смейтесь, дорогие читатели, над теми, кто
считает, что всё на свете продаётся за деньги, и их оружие заржавеет и
придёт в негодность!
А теперь запаситесь вниманием и терпением, и вы узнаете, какой
трудный, запутанный и горький путь прошёл один мальчик — звали его Тим
Талер, прежде чем понял, как дорог смех и даже самая обыкновенная
улыбка.
Джеймс Крюс.
Эту историю рассказал мне один человек лет пятидесяти; я
познакомился с ним в Лейпциге, в типографии, куда он так же, как и я,
заходил узнавать, подвигается ли дело с печатанием его книги. (Речь в
этой книге, если не ошибаюсь, шла о кукольном театре. ) Человек этот
поразил меня тем, что, несмотря на свой возраст, смеялся так сердечно и
заразительно, словно десятилетний мальчик.
Кто был этот человек, я могу только догадываться. И рассказчик, и
время действия, и многое другое в этой истории так и осталось для меня
загадкой. (Впрочем, судя по некоторым приметам, главные её события
развернулись около 1930 года. )
Мне хотелось бы упомянуть, что записывал я эту историю в перерывах
между работой на оборотной стороне бракованных гранок —
длинных-предлинных листов второсортной бумаги. Потому и книга разделена
не на главы, а на «листы» , но листы эти, собственно говоря, и есть не
что иное, как главы.
И ещё одно предупреждение. Хотя в этой книге говорится про смех,
смеяться читателю придётся не так уж часто. Но, пробираясь её путями
сквозь темноту, он будет, сколько бы ни кружил, всё ближе и ближе
подходить к свету.