Основным памятником общественно-политической и исторической мысли, как, впрочем, и литературы, были летописи. Летописание отражало те процессы социальной и политической жизни, которые шли на Руси. Уже в различных трактовках одних и тех же событий, которые нашли отражение в тверской и московской летописях, видно своеобразное проявление ожесточенной политической борьбы, развернувшейся между этими двумя центрами.
Любое значительное стремление претендовать на гегемонию сопровождалось составлением летописи, которой старались придать общерусское значение и звучание. Так появилась Лаврентьевская летопись, составленная в 1377 г. по заказу суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича.
Московские записи появились со времени основания первого каменного Успенского собора (1326), но уже в 1408 г. в Москве был составлен не местный, а общерусский летописный свод — знаменитая Троицкая летопись. Она не дошла до нашего времени — сгорела во время московского пожара 1812 г., но исследователь М. Д. Приселков восстановил эту летопись по ссылкам на нее у Н. М. Карамзина.
В связи с созданием нового большого Успенского собора возник Московский летописный свод 1480 г. — одно из самых значительных произведений русского летописания.
В следующем XVI столетии официальный характер московского летописания усилился. В нем широко используются различные официальные документы. По мнению Я. С. Лурье, летописание велось в этом столетии с большей тщательностью и полнотой, чем в предшествующее время, господствовало официальное и сугубо централизованное летописание. Летописи XVI в. почти никогда не «спорят» между собою; они лишь послушно реагируют на изменения в государственной политике.
Одним из таких памятников официального московского летописания является Воскресенская летопись (по Воскресенскому монастырю в Новом Иерусалиме), которая доведена до 1540-х гг.
При Иване Грозном был составлен «Летописец начала царства великого князя Ивана Васильевича», охватывавший события с 1534 по 1553 г. и посвященный обоснованию необходимости самодержавной власти. В начале 1550-х гг. была завершена работа над огромным компилятивным летописным сводом — Никоновской летописью, авторы которой весьма вольно обращались со своими источниками. В третьей четверти XVI в. при участии самого Ивана Грозного была составлена «Царственная книга» — большая, богато иллюстрированная рукопись. Но в опричном 1568 г. официальное летописание прекратилось. Вновь оно возобновилось через 60 лет, но уже не при царском, а при патриаршем дворе.
Надо отметить, что в области исторического знания уже в XVI в. наметились изменения, которые свидетельствуют если не об изживании летописного жанра, то о прекращении его доминирования. Так, новой по форме изложения была составленная в третьей четверти XVI в. «Книга степенная царского родословия». Здесь изложение велось не по годам, а по «степеням» или «граням», т. е. исторический материал группировался по правлениям князей и митрополитов. Основная идея — союз великокняжеской власти с церковью, исключительное значение православия и церкви в истории России. Этой идее подчиняется изложение самого материала, которое начинается не от Ноя, а от первых христианских князей на Руси — Ольги и Владимира. Однако следует отметить, что многие события русской истории передаются неточно.
Новый тип исторического сочинения — «История о Казанском царстве», которая посвящена определенному сюжету — покорению Казани Иваном Грозным. Здесь также нет погодного изложения материала. Среди исторических сочинений, выпадающих из летописной традиции, надо назвать также «Повесть о прихождении Стефана Батория на град Псков» и «Историю о великом князе Московском» князя А. М. Курбского. Последний является, видимо, первым историком правления Грозного. Он делит это правление на два периода — первый, когда Иван правил вместе с мудрыми советниками, и второй, наступивший после падения Избранной Рады, когда из-за того, что он стал преследовать своих советников, его постигли неудачи во внутренних и внешних делах.