Ей сейчас было ее собственное мнение, и за ужином обсуждала с родителями Саши, говоря, как трудно учеба стала для детей в школе. Но ведь она чувствовала, было классическое образование лучше, чем коммерческий ход, потому что когда вы окончили школу, потом дорога была открыта для вас в любой карьере вообще. Если вы решили, вы могли бы стать врачом, или, если хочешь, ты можешь стать инженером.
Саша начал в школе.
Его мать уехала в гости к сестре в Харьков и не вернулся. Как отец уехал, каждый день проверять скот и уводят иногда в течение трех целых дней, в то время, казалось, Оленька, что Саша полностью отказался, лечился, как если бы он был совершенно излишним, и, должно быть, умираешь от голода. Поэтому она переложила его в свою часть дома и устроился в маленькой комнате для него нет.
Каждое утро Оленька придет в его комнату и найти его спит с руку подложив под щеку, так тихо, что казалось, он не дышит "как жаль, что придется его разбудить", - подумала она.
"Сашенька" говорила она печально, "вставай, дорогой. Пора идти в школу".
Он встал, оделся, произнес молитву, потом сели на завтрак. Он выпил три стакана чая, съел две большие баранки и
половина булку с маслом. Сон еще не вышел из него, так как он был маленьким крестом.
"Вы не знаете свой fables1, как вы должны, Сашенька", - сказала Оленька, глядя на него, как будто он, отправляющихся в длительное путешествие. "Как много у тебя проблемы. Вы должны стараться и учиться, дорогой, и не лезь в учителя". "Ах, оставьте меня в покое, пожалуйста", - сказал Саша.
Потом он шел по улице в школу, маленький мальчик одет в большой шапке и с мешком на спине.
Оленька последовал за ним бесшумно.
"Сашенька", она называется.
Он оглянулся, и она толкнула свидание или карамельный в руке. Когда он вышел на улицу из школы, он отвернулся, стыдясь, что последует высокая полная женщина и сказала: "вам лучше пойти домой, тетя. Я могу пойти остальные так себе".
Она остановилась и уставилась на него, пока он не скрылся за входом в школу. Ах, как она любила его! Не один из ее иных связей была так глубоко. Никогда раньше она дается так полностью и так бодро как сейчас себя. Ее материнские инстинкты были все возбуждены. Для этого мальчика, который ей не принадлежит, за ямочки на щеках и большую кепку, она бы отдала свою жизнь и отдал ее со слезами радости. Почему? Ах, действительно, почему? Когда она увидела Сашу в школу, она вернулась домой тихо, удовлетворенным, спокойным и переполнены любовью. Ее лицо, которое помолодела за последние полгода, улыбнулся и просиял. Люди, которые встречались ей были рады, как они смотрели на нее.
"Как вы, Ольга Семеновна, душенька? Как поживаешь, дорогая?"
"На школьных курсов очень трудно в наше время", сказала она люди на рынке. "Это не шутка. Вчера первое занятие было басню наизусть, латинский перевод, и это проблема. Как малыш на это все?"
И она говорит учителя и на уроках и учебниках, в точности повторяя то, что сказал Саша о них. В три часа они обедали. Вечером они делали его домашнее задание вместе, оба плакали, как трудно было. Когда она уложила его в постель, она оставалась долгое время, делая знак креста над ним, бормоча молитву. И когда она лежала в постели, она мечтала о далеком, туманном будущем, когда Саша закончит учебу и стать врачом или инженером, иметь большой собственный дом, с лошадьми и каретой, женится и иметь детей. Она засыпала все еще думая о тех же вещах, и
слезы текли по ее щекам из ее закрытых глаз. А черный кот будет лежать на ее стороне
мурлыканье: "Мрр, мрр, мрр."