Возможно, дело в жанровом устройстве “Пастуха и пастушки”, сжатости художественного времени и художественного пространства. Немногих часов любви Люси и Бориса и отданных ей страниц автору вполне хватило, чтобы описать неповторимо-индивидуальные переживания героев, но оказалось недостаточно, чтобы пойти дальше и раскрыть в них всечеловеческую тайну любви. Замысел “Пастуха и пастушки” в сознании писателя оказался значительнее его воплощения в тексте.