Вольфганг Амадей Моцарт родился 27 января 1756 года в Зальцбурге, бывшем тогда столицей Зальцбургского архиепископства, в доме по адресу Гетрайдегассе 9. Его отец Леопольд Моцарт был скрипачом и композитором в придворной капелле князя-архиепископа зальцбургского, графа Сигизмунда фон Штраттенбаха. Мать — Анна Мария Моцарт (урождённая Пертль), дочь комиссара-попечителя богадельни в Санкт-Гильгене. Из семерых детей от брака Моцартов выжили только двое: дочь Мария Анна, которую друзья и родственники звали Наннерль, и сын Вольфганг. Его рождение едва не стоило матери жизни. Лишь спустя некоторое время она смогла избавиться от слабости, внушавшей опасение за её жизнь. На второй день после рождения Вольфганг был крещён в Зальцбургском соборе Святого Руперта. Запись в книге крещений даёт его имя на латыни как Johannes Chrysostomus Wolfgangus Theophilus (Gottlieb) Mozart. В этих именах первые два слова — имя святого Иоанна Златоуста, не использующееся в повседневной жизни, а четвёртое при жизни Моцарта варьировалось: лат. Amadeus, нем. Gottlieb, итал. Amadeo, что значит «возлюбленный Богом». Сам Моцарт предпочитал, чтобы его называли Вольфганг[2].
Музыкальные способности обоих детей проявились в очень раннем возрасте. В семь лет Наннерль стала получать от отца уроки игры на клавесине. Эти уроки оказали огромное воздействие на маленького Вольфганга, которому было около трёх лет: он садился за инструмент и мог подолгу развлекаться подбором созвучий. Кроме того, он запоминал отдельные места музыкальных пьес, которые слышал, и мог проиграть их на клавесине. Это произвело большое впечатление на отца, Леопольда. В 4 года отец начал разучивать с ним на клавесине небольшие пьесы и менуэты. Почти сразу же Вольфганг хорошо научился играть их. Вскоре у него возникло стремление к самостоятельному творчеству: уже в пять лет он сочинял маленькие пьесы, которые отец записывал на бумаге. Самыми первыми сочинениями Вольфганга стали Анданте До мажор (K.1a) и Аллегро До мажор (K.1b) для клавира, которые были сочинены между концом января и апрелем 1761 года[3].
Анданте и Аллегро До мажор, записанные рукой Леопольда Моцарта
Леопольд завёл для своих детей нотные тетради, в которые он сам или его друзья — музыканты записывали разные сочинения для клавира. Нотная тетрадь Наннерль содержит менуэты и подобные им небольшие пьесы. К настоящему времени, тетрадь сохранилась в сильно повреждённом и неполном виде. По этой тетради учился также и маленький Вольфганг, сюда же записаны его первые сочинения. Нотная тетрадь самого Вольфганга, напротив, сохранилась полностью. В ней встречаются сочинения Телемана, Баха, Киркгофа и многих других композиторов. Музыкальные способности Вольфганга были удивительны: в шесть лет он, помимо клавесина, практически самостоятельно выучился играть на скрипке[4].
Интересен факт, говорящий о нежности и тонкости его слуха: согласно письму друга семьи Моцартов, придворному трубачу Андреасу Шахтнеру, которое было написано по просьбе Марии Анны после смерти Моцарта, маленький Вольфганг почти до десятилетнего возраста боялся трубы, если играли только на ней одной без сопровождения других инструментов. Даже сам вид трубы действовал на Вольфганга так, будто бы в него направлен пистолет. Шахтнер писал: «Папá желал подавить в нём этот детский страх, и приказал мне, несмотря на сопротивление Вольфганга, трубнуть ему в лицо; но мой бог! Лучше бы я не подчинился. Едва Вольфгангерль услышал оглушительный звук, он побледнел и стал опускаться на землю, и если бы я продолжал дольше, у него наверняка начались бы судороги»[5].
Отца Вольфганг любил необыкновенно нежно: по вечерам, перед тем, как ложиться спать, отец ставил его на кресло, и должен был вместе с ним петь придуманную Вольфгангом песню с бессмысленным текстом: «Oragnia figa tafa». После этого сын целовал отца в кончик носа и обещал ему, что когда тот состарится, хранить его у себя в стеклянном футляре и уважать его. Затем он, довольный, ложился в постель. Отец был для сына лучшим преподавателем и воспитателем: он дал своим детям прекрасное домашнее образование; они никогда в жизни не ходили в школу. Мальчик всегда настолько отдавался тому, чему его заставляли учиться, что забывал обо всём, даже о музыке. Например, когда учился считать, то стулья, стены и даже пол, были покрыты цифрами, написанными мелом[3].