Но мелькнувшее в зеркале свежее, живое в детской юности лицо с блестящими чёрными очами и невыразимо приятной усмешкой, прожигавшей душу, вдруг доказало протиное.
-Разве чёрные брови и очи мои, - продолжала крисавица, не выпуская зеркала, - так хороши, что уже равных им нет на свете? Что тут хорошего в этом вздёрнутом кверху носе? и в щеках? и в губах? Будто хороши мои чёрные косы?