Каждую среду, когда кончалась учеба в школе и Ники вместе с Томасом шли домой, он тоскливо глядел на большие голубые автобусы. Второй, пятый, шестой, один за другим проезжали мимо. Ники завидовал людям, которые сидели внутри, и сердился, что он мог поехать с ними. Больше всего он сердился, когда он видел автобус №8. Так как восьмой автобус останавливался на Айзенбергштрассе прямо рядом с улицей, на которой жил Ники.
"Это глупо, что проезд на автобусе стоит денег", - говорил он Томасу. "И что моя мама мне не дает на это деньги. Она думает, ходьба приносит здоровье. Ерунда."
"На автобусе в 10 раз быстрее", подтвердил Ники. "Когда у меня бывают деньги, я не хожу. Тогда я еду".
Однажды было так далеко: у Ники было 2 евро, этого достаточно для билета.
"Сегодня я поеду на автобусе", сказал он Томасу, когда они шли из школы. "Ты со мной?"
"Нет, у меня нет денег. Я бы лучше купил мороженого".
"А я нет, - сказал Ники. - Я поеду. Смотри внимательно, я буду дома намного быстрее, чем ты, и намного раньше сделаю домашние задания".
И так как прямо на остановке стоял автобус, он побежал через дорогу, зашел в автобус и купил билет у водителя. Потом он сел у окна.
Он уселся поудобнее и смотрел, как дома и люди пролетали мимо. Ники находил это все очень интересным. Потом он все же получил редкое чувство. Что-то было не так. Улицы, через которые он ехал, казались ему чужими. И как долго он уже был в пути!
На следующей остановке Ники встал. "Когда будет Айзенбергштрассе?", спросил он у водителя.
"Айзенбергштрассе?" Водитель посмотрел на него удивленно.
Мы не едем на Айзенбергштрасссе."
"Это не восьмой автобус?", вскрикнул Ники.
"Восьмой? Конечно нет! Это пятый! Если ты хочешь на Айзенбергштрассе, тогда ты должен идти обратно, все время прямо до большого перекрестка".
Когда автобус остановился, Ники вышел. Для нового билета у него не было денег. Улица тянулась бесконечно. Далеко, совсем далеко позади, должен быть перекресток, с супермаркетом, аптекой, банком и цветочным магазином. Ники пошел обратно пешком. "Глупые автобусы", ругался он. Когда он наконец дошел до Айзенбергштрассе, его желудок урчал громко, как голодная собака.