Олицетворение:
Мне годов много, Афонюшка... Мне без трех девяносто будет, глаза уж сами жмурятся.
Часы-ходики тикали, и колесики их поскрипывали и напевали, баюкая деда.
— Тут самое главное тебе и есть!.. Ты видишь — песок мертвый лежит, он каменная крошка, и более нет ничего, а камень не живет и не дышит, он мертвый прах.
эпитет:
Дед повел Афоню полевой дорогой, и они вышли на пастбище, где рос сладкий клевер для коров, травы и цветы.
А цветок, ты видишь, жалконький такой, а он живой, и тело себе он сделал из мертвого праха.
Стало быть, он мертвую сыпучую землю обращает в живое тело, и пахнет от него самого чистым духом.
сравнения:
Руки дедушки лежали на столе; они были большие, кожа на них стала как кора на дереве, и под кожей видны были толстые черные жилы, эти руки много земли испахали.
Дед кротко улыбнулся, погладил головку внука и посмотрел на него, как на цветок, растущий на земле.
метафора:
Он сам, как цветок, тоже захотел теперь делать из смерти жизнь; он думал о том, как рождаются из сыпучего скучного песка голубые, красные, желтые счастливые цветы, поднявшие к небу свои добрые лица и дышащие чистым духом в белый свет. (+эпитеты)