Комедия «Ревизор», написанная Николаем Васильевичем Гоголем в 1835 году и поставленная впервые в 1836 году, отразила современную писателю действительность — Россию первой половины XIX века. На сцене комедия шла с большим успехом: настолько реалистичны были описанные в ней события и узнаваемы черты главных действующих лиц. Говорят, Николай I, посмотрев пьесу, заставлял и своих министров посетить представление «Ревизора». А критики характеризовали комедию как «наполненную жизненной истиной». В то же время благодаря «Ревизору» у Гоголя появилось много врагов. «Автор выдумал какую-то Россию и в ней какой-то город, в который свалил все мерзости, которые лишь изредка на поверхности настоящей России находишь: столько накопил плутней, подлости, невежества». Но я думаю, что такие негативные оценки только подтверждают гениальность литературного произведения и свидетельствуют о глубине и предельной точности (что не всем по вкусу) показанных жизненных явлений. Итак, перед нами захолустный уездный городок. А точнее, современная Гоголю Россия в миниатюре. Что она собой представляет? Присутственные места, где в передней под ногами «так и шныряют» домашние гуси с гусятами. Судебный заседатель, от которого всегда «отдает немного водкою». Больницы, по коридорам которых «несет такая капуста, что береги только нос». На улицах «кабак, нечистота». Возле старого забора «навалено на сорок телег всякого сору». Частный пристав «к делу не может быть употреблен», так как мертвецки пьян. «Вот уже два ушата воды вылили, до сих пор не протрезвился». Квартальный крадет «в ботфорты» серебряные ложечки. А горожане? Кто выпорот без всякой вины, кто избит Держимордой. Таков удручающий быт уездного городка. И вина за его неприглядность, по-моему, лежит на уездных чиновниках. Ведь это их отношение к своим обязанностям довело город до такого состояния. Но чиновникам некогда служить на благо государства. Свое время они проводят за бесконечными обедами, попойками, карточными играми, а усилия тратят на пошлые разговоры и глупые сплетни. В комедии «Ревизор» нет такого персонажа, который бы считал процветающее в городке взяточничество пороком. Напротив, и взяточничество, и казнокрадство, и обворовывание жителей воспринимаются чиновниками, то есть людьми, находящимися на государственной службе, как вполне обыденная, даже рутинная часть жизни. Да и как может быть иначе, если главный взяточник сам городничий?! Недаром он самоуверенно заявляет: «Тридцать лет живу на службе… мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду». Может быть, поэтому городничий, узнав о том, что квартальный «стянул» у купца «штуку сукна», считает своим долгом лишь слегка упрекнуть его: «Смотри! не по чину берешь!» А к «открытому» признанию судьи о взяточничестве он, как видно, относится совершенно спокойно: «Ну, а что из того, что вы берете взятки борзыми щенками? Зато вы в Бога не веруете…» Какими еще чертами наделены персонажи комедии? Сразу бросаются в глаза низкий уровень их образованности и ничтожность интересов. Судья Ляпкин-Тяпкин, осиливший за всю свою жизнь пять или шесть книг, считается самым «начитанным». Почтмейстер Шпекин «смерть как любит узнавать, что есть нового на свете». Но сведения о новостях он черпает из чужих писем, не считая зазорным их вскрывать. Жена и дочь городничего охотятся лишь за женихами, свежими сплетнями и новыми нарядами. Но главная из подмеченных Гоголем черт, присущих чиновникам, — это, пожалуй, чинопочитание. Что, кроме желания угодить вышестоящему начальству, могло заставить поднаторевшего в служебных интригах городничего («Трех губернаторов обманул!..») увидеть в Хлестакове, совсем еще молодом человеке, жалком «елистратишке», «фитюльке» и «пустышке», грозного ревизора? Именно страх перед столичным инспектором (а на воре, как известно, и шапка горит) затмевает разум городничего настолько, что городничий принимает нагромождение небылиц в речах подвыпившего Хлестакова за чистую монету: «Любопытно взглянуть ко мне в переднюю, когда я еще не проснулся: графы и князья толкутся и жужжат там, как шмели», «меня завтра же произведут сейчас в фельдмаршалы» и так далее. Характерно, что сначала городничий стремится дать столичному ревизору взятку («Ну, слава богу, деньги взял. Дело, кажется, пойдет теперь на лад»), а затем угостить его обедом, не скупясь на вино. Можно не сомневаться, что подобные действия в отношении инспекторов были приняты чуть ли не по всей николаевской России. Сатира Гоголя убийственно точна, но в ней нет оттенка безысходности. Сам Николай Васильевич говорил о «Ревизоре» как о произведении, «замышленном с целью произвести доброе влияние на общество». Писателю удалось четко обрисовать, а значит, и донести до зрителей и читателей основные пороки чиновничьей России. Осознание проблемы, на мой взгляд, и есть первый шаг к ее разрешению.