Восторженное чувство охватило Ивана Васильевича на балу: «Я был не только весел и доволен, я был счастлив, блажен, я был добр, я был не я, а какое-то неземное существо, не знающее зла и способное на одно добро». Эти чувства только усилились после его расставания с любимой девушкой. И брат, и лакей Петруша показались ему «умилительно трогательными». Не менее нежное чувство владело им и при взгляде на то, что окружало его на улице: «все было мне особенно мило и значительно».