БСП:
Пахла шелковая шаль далекими неведомыми запахами, радужные узоры ее питали бабью зависть. Шел с ней за арбой с имуществом по хутору — высыпали на улицу все, от мала до велика.
ССП:
Пленная турчанка сторонилась родных Прокофия, и старик Мелехов вскоре отделил сына. Прокофий кинулся в дом, но в сенцах его догнали.
СПП:
Ребятишки, пасшие за прогоном телят, рассказывали, будто видели они, как Прокофий вечерами, когда вянут зори, на руках носил жену до Татарского, ажник, кургана. Решилось все после того, как самая отчаянная из баб, жалмерка Мавра, сбегала к Прокофию будто бы за свежей накваской.
С разными видами связи:
Прокофий обстроился скоро: плотники срубили курень, сам пригородил базы для скотины и к осени увел на новое хозяйство сгорбленную иноземку-жену. Казаки сдержанно посмеивались в бороды, голосисто перекликались бабы, орда немытых казачат улюлюкала Прокофию вслед, но он, распахнув чекмень, шел медленно, как по пахотной борозде, сжимал в черной ладони хрупкую кисть жениной руки, непокорно нес белесо-чубатую голову, — лишь под скулами у него пухли и катались желваки да промеж каменных, по всегдашней неподвижности, бровей проступил пот.