Римская историография в лице Тита Ливия признавала, что этруски обосновались в Риме, а некоторые из них попали в правящую верхушку государства. С трудом приняв Сервия Туллия, которому была приписана латинская генеалогия, античные авторы были вынуждены оставить двух этрусских Тарквиниев в списке семи царей. Археология полностью подтверждает этрусское присутствие в Риме, в какой бы форме оно ни проявлялось. Многочисленные фрагменты керамики буккеро были обнаружены в различных частях Рима, и не только в центре, на Форуме или в Боариуме. Например, можно обратить внимание на удивительную керамику, выполненную техникой тонкого буккеро, обнаруженную близ Сен-Жан-де-Латран. Однако обнаружение этрусской или греческой керамики, даже в большом количестве, не достаточно, чтобы в точности говорить об этрусском или греческом присутствии на римской территории: всегда можно предположить, что это был всего лишь импорт. Но также верно то, что это свидетельствует об активной торговой деятельности.Второе слово в надписи из Сант Омобоно, «silqetenas», хоть ничего нам не напоминает на первый взгляд, но по суффиксу -nas можно определить, что это имя собственное. Было предположение, что это слово как-то связано с географическим названием, в данном случае -- с городом Сульчи в Сардинии. Действительно, этруски имели торговые отношения с этим крупным островом, находившимся напротив их основной территории. Что же касается имени Арат Спуринна, то исследование небольшой фигурки льва из слоновой кости, от которой до нас дошла лишь одна половина, приводит к выводу, что этот предмет был своего рода «паспортом», позволяющим идентифицировать его владельца за границей: вторая половина фигурки льва должна была прикладываться к первой, словно банкнота, разорванная пополам. Нам известен и другой пример такого этрусского «удостоверения личности» из Карфагена, также часто посещаемого этрусскими купцами, которые привозили туда множество изделий из керамики. Во всяком случае, небольшая фигурка из слоновой кости с надписью из Форума Боариум прекрасно показывает, что Рим был весьма интересен для одной из самых крупных этрусских семей.Что касается Тарквиниев, необходимо процитировать последнюю надпись, хоть она была выполнена на латинском, а не на этрусском языке. На дне чаши в стиле буккеро, датируемой последней третью VI в. до н. э., была сделана надпись «гех». Исключительное положение надписи указывало на то, что этот предмет не использовался в быту, а был предназначен для ритуального действа, возможно, имевшего отношение к жрецам начала Республики. Однако нельзя исключать тот факт, что речь могла идти и о самом царе.Спуринна, очевидно, был в Риме не единственным этруском. Их именем в Риме названа одна из улиц, расположенная между храмом Диоскуров и базиликой Юлия. Эта узкая улица -- всего лишь 4 метра в ширину, как и все улицы Форума, -- начиная с республиканской эпохи, имела дурную славу, поскольку, по словам Платона, именно там можно было встретить мужчин-проституток. Но там были также и лавки парфюмеров, а Гораций сообщает нам что там находилась знаменитая книжная лавка Сосиев. На этой улице также возвышалась статуя Вертумны, бога фруктовых садов и фруктов, о котором Варрон говорил как о главном боге Этрурии, а Проперций пространно описывал его в одной из своих элегий [22, c. 64].Влияние этрусков на римскую цивилизацию, согласно античным источникам, было многочисленным и разнообразным -- ив политической, и в религиозной, и в культурной жизни. Достаточно один раз почитать Тита Ливия, чтобы осознать размах градостроительных работ, предпринятых этрусскими царями и прежде всего Тарквинием Приском. Римский историк выделяет три крупных вида работ: осушение низин и болотистых местностей Рима, строительство храма Юпитера Капитолийского и сооружение Большого цирка (ипподрома).Что касается первого пункта, то уже в Античности бытовало единогласное мнение, что этруски были «мастерами гидравлики». Они установили в своих городах целую сеть водостоков и канализационных канав. Больше всего впечатляют водостоки Марцаботто, идущие вдоль основных осей города. Этруски также сумели дренировать вулканические и непроницаемые для воды почвы Южной Этрурии с помощью сети подземных каналов. Именно таким образом они смогли противостоять эпидемии малярии, опустошившей окрестности Рима, -- эта болезнь вновь и вновь возобновлялась вплоть до новейшего времени. Нельзя сомневаться в этрусском происхождении восхитительного колодца в Перудже, имеющего глубину 37 м и ширину 5,6 м. После некоторых споров теперь считается, что «Понте Содо» («Крепкий Мост») в Вейях также был этрусским: этот туннель, вырытый в туфе, позволял откачивать воды с территории Вальчетты, часть земель которой была постоянно затоплена и, следовательно, непригодна для земледелия.