Все-таки, жизнь чертовски несправедливая штука. Вот ты на вершине, а вот ты со свистом летишь вниз. Зеллера словно ледяной водой облили, настолько ошарашенным, нет, шокированным выглядел он, смотря на тренера, записывающего результаты в свой журнал.
- Он не мог проплыть быстрее меня, - нарочито громко и грозно говорит Оуэн, на пол головы возвышаясь над тренером. Другие пловцы были практически одного с Зеллером роста, и все же, ощутимо ему уступали во внешних габаритах.
Лурье (тот самый сученыш, набивший новый рекорд) смотрел на Оуэна с явным превосходством, спокойно, с тонкой улыбкой на губах и это настолько выводило Зеллера из себя, что казалось удивительным, почему из его ушей не валит пар. Не сказать что Оуэн были в ярости, это не сказать ничего. На языке вертелось с десяток совсем не лестных эпитетов, а взглядом Зеллер ясно показывал заметно зазнавшемуся пловцу, что с ним сделает за то, что тот просто пытается быть ему равным. Нет, даже не равным. Выше него.
- Он проплыл на две секунды быстрее, чем ты, Зеллер, - бодрым голосом оповещает его тренер, впрочем, вперив взгляд в свои записи, и никоим образом не обращая внимания на своего бывшего фаворита.
– Ты знаешь, что значит в этом спорте две секунды, Зеллер? – Обращается к нему Лурье, резвым голосом, нагло выделяя его фамилию. – Это значит, что ты отстой, Зеллер, и скоро каждый из них, - блондин отводит ладони в сторону, указывая на других пловцов, - поставит за норму то, что ты когда-то ставил за рекорд.
Оуэн медленно закивал и чуть опустил взгляд. Будь его воля, он бы утопил этого козла прямо в этом бассейне, но доведенный до крайней степени бешенства, Зеллер делает лишь одно.
Лурье расслабленно улыбается, мысленно, наверное, переживая собственную победу и не замечает кулак, летящий ему прямо в челюсть. Никто не успевает сориентироваться, а Оуэн уже злобно бьет одноклассника, куда придется: в живот, под ребра, в плечо, снова в челюсть. Слышится неприятный хруст и тихий скулеж.
Тренер свистит в свисток, пытается удержать озверевшего ученика за левую руку и чуть сам не попадает под раздачу.
- Зеллер! – Громыхнул он. – Если ты сейчас не угомонишься, я удалю тебя к чертям из команды!
Эта угроза действует, и Оуэн резко успокаивается, тяжело дыша. Лурье даже не пытается дать отпор: он прижимает руки к разбитому (или, как надеется Оуэн, сломанному) носу, ворча проклятья под нос.
- Отведите его в мед. пункт, а ты, - тренер поворачивается к остолбеневшему Оуэну, когда несчастного, побитого Лурье под руки выводят из зала, - ты освобожден от тренировок на две недели, - тренер машет журналом, когда Оуэн пытается возразить, - и не смей со мной спорить, иначе месяц не увидишь этого бассейна. Иди отсюда, иначе я не ограничусь этим наказанием и позвоню твоим родителям, - слыша, как парень хмыкает, тренер добавляет, - или твоему брату. – Смешок резко прерывается и тренер самодовольно продолжает, - его мнение важно, не так ли? А теперь проваливай отсюда, и чтобы я не видел тебя здесь!..
- - - -
Когда Оуэн выходит из школы – на улицу уже спускаются сумерки, где-негде включаются фонари, стоит звенящая тишина. Зеллер чувствует себя полностью выпотрошенным. Таблетки, зависимость, испорченное здоровье… Ради чего все это? Все разрушилось в один миг, когда кто-то один, каким-то нелепым образом обставил его собственный рекорд так легко, словно это ему ничего не стоило.
А Зеллеру стоило.
Парень стоит на входе, проводит пальцами левой руки по побитым костяшкам правой, и шипит от неприятной зудящей боли, мелькнувшей в пальцах.
В кармане куртки звенят ключи, и парень быстро шагает за школу, туда, где у самой стены стоит его мотоцикл.
Сердце все еще колотится как бешенное от пережитого шока, стыда и позора. Все должно было быть совсем не так. Он должен был быть неоспоримо лучшим, а проиграл новичку, который не проходил на плаванье и двух месяцев, когда сам Оуэн в команде уже больше года.
Парень не знает, куда ему ехать, потому просто опирается спиной к стене, доставая из кармана брюк ненавистную баночку, на дне которой сиротливо лежало около шести таблеток. Ему всегда было интересно, что будет, если выпить больше намеченной дозы. Перед глазами начнут мелькать Микки-Маусы?.. Его накроет адреналин, на пару с гиперактивностью, или и без того расшатанное сердце окончательно остановится?...
Оуэн начал отдирать этикетку, серьезно задумавшись об этом. Странного рода апатия подталкивала проверить эту мысль прямо сейчас.