Замело дороги, нанесло высокие сугробы вокруг неприютного старого дома. Родители давно уехали, дом опустел. Пушкин остался в нем с няней Ариной Родионовной. Няня была ему верным и единственным другом в эту трудную пору его жизни. С ней вел он бесконечные беседы, расспрашивал ее о старине, читал ей только что написанные стихи и жадно слушал ее рассказы, сказки, песни. Вся мудрость и поэтичность простого народного языка воскресала для Пушкина в ее бесхитростных повествованиях, и Пушкин жадно впитывал каждое ее слово…Дни Пушкина заняты были усердной работой и чтением. Но все же ему было грустно, очень грустно. Он был одинок, вдали от друзей и от людей, разделявших его мысли и чувства. Не часто доходили до него книжные и журнальные новинки. К тому же поэт все время ощущал тягость подневольного, ссыльного состояния. Он не мог покинуть занесенного снегами Михайловского,- каждый шаг его был известен губернскому начальству; и сколько времени продлится такое тягостное положение, никто, конечно, не знал. Было от чего прийти в сумрачное настроение.Особенно трудно давалась ему долгая студеная зима, когда слушал Пушкин надрывное пение вьюги за окном и размышлял о своей, казалось бы, безнадежной горестной судьбе.Глухой, зимний вечер. На дворе воет метель - ни зги не видно. В комнатушке тепло,- потрескивает затопленная няней печка. Сама няня сидит на скамейке и прядет свою пряжу… Пушкин тут же, у стола, в теплом халате… Он смотрит в окно… и прислушивается к тому, что делается там, в открытом снежном поле.Буря мглою небо кроет, То по кровле обветшалойВихри снежные крутя; Вдруг соломой зашуршит,То, как зверь, она завоет, То, как путник запоздалый,То заплачет, как дитя, К нам в окошко застучит.Посмотрите, с какой художественной чуткостью описывает Пушкин эту привычную для него вьюгу. Он не довольствуется прямым замечанием: выла вьюга. Его глаза, его ухо отмечают в ней различные оттенки, обычно скрытые от поверхностного наблюдателя. Сначала идет чисто зрительное, общее впечатление: небо покрыто мглою, неистовый ветер кружит в поле снежные вихри. Это всем видно и всем понятно с первого же взгляда. Но дальше поэт переходит к самому голосу вьюги. . . Для него это не просто какой-то смутный вой ветра; его слух ясно различает всевозможные оттенки и переходы: то завывание зверя (вернее всего, волчий вой), то плач ребенка, то просто шорох соломенной крыши под порывами холодного ветра, то стук в окошко кого-то, кто заблудился в пути, потерял дорогу и, увязая в сугробах, добрался наконец до слабо мерцающего огонька в окне няниной избушки.. .Обратим внимание на то, что весь отрывок полон движения, жизни. А это достигнуто тем, что Пушкин здесь щедро пользуется глаголами… Что делает вьюга? Она «кроет небо», «крутит вихри», «воет», «плачет», «шуршит соломой», «стучит в окошко». Разнообразны производимые ею звуки, но все они сливаются в общем музыкальном строе строфы. Ударения в словах падают преимущественно на звуки о, а, что само по себе прекрасно передает завывание ветра. Так заканчивается первая часть стихотворения.