Жили-были муж с женой. Жена была страсть какая болтливая: утаить ничего не могла. Что только не услышит, в ту же минуту вся деревня знает. Пошел мужик в лес. Стал волчью яму рыть и нашел клад. Сам думает: «Ну, как теперь быть? Как только жена про богатство дознается, сразу пойдет по всей округе трезвон, дойдет слух до нашего помещика, и прощайся с деньгами: все отберет». Ведь баре на Руси всегда до чужих денег жадны были. Думал, думал и придумал. Клад закопал, место приметил и пошел домой. Дошел до реки, осмотрел сеть, а в сети бьется щука. Мужик щуку вынул и дальше пошел. Осмотрел по дороге капкан, что был на зайца поставлен, а в капкан заяц попал. Мужик зайца вынул, в капкан щуку сунул. А зайца отнес да в сеть запутал. Пришел вечером домой. — Ну, Татьяна, топи печь да напеки блинов побольше. — А чего так? Зачем, на ночь глядя печь топить? И кто вечером блины печет? Вот еще выдумал! — Не спорь, а делай, что сказано. Знаешь, Таня, я клад нашел, надо ночью деньги домой перенести. Жена рада-радехонька. Живо печку затопила, стала блины печь. — Ешь, муженек, пока горячие. Мужик блин съест, а два да три в котомку, блин съест, а два да три в котомку незаметно от жены. Она не управляется печь. — Что сегодня так разъелся, блинов не напасешься... — Так ведь путь не близкий, да и денег много, надо поплотнее поужинать. Набил мужик котомку блинами и говорит: — Ну, я сыт, ешь сама, да пойдем, надо торопиться. Жена наскоро поужинала, и пошли. Идут они ночной порой, мужик опередил жену и стал из котомки блины доставать да на сучья вешать. А жена заметила на деревьях блины. — Ой, гляди-ка, гляди, на сучьях-то ведь блины! — А что удивительного? Разве ты не видала, как блинная туча впереди нас прошла? — Нет, не видала, я все под ноги глядела, как бы за коренья не запнуться. — Зайдем-ка, — мужик зовет, — тут у меня ловушка на зайца поставлена, осмотрим. Подошли к капкану, вынул мужик щуку. — Ой, муженек, как это рыбина-то в заячью ловушку попала? — А ты что, не знаешь, — есть такие щуки: и по суше ходят. — А я и не знала; коли бы своими глазами не видала, никому бы не поверила. Пришли к реке. Жена говорит: — Где-то тут твоя сеть поставлена, давай поглядим. Вытащили сеть, а в ней заяц. Жена руками всплеснула: — Ой, батюшки! Чего это сегодня творится? В ячеях-то ведь заяц! — Ну, чего квохчешь, будто век не видала водяных зайцев, — мужик говорит. — То-то есть, что не видала. В ту пору дошли до места; мужик выкопал котел, нагреб денег по ноше, и отправились домой. Дорога пролегала возле барской усадьбы. Только они сравнялись с усадьбой, как слышат: «Ме-ге-гее... ме-ге-гее...» — овцы блеют. — Ой, как страшно, кто это? — баба шепчет. А мужик ей: — Беги скорее, это нашего барина черти дерут. Как бы они нас не заметили! Прибежали домой, насилу отдышались. Спрятал мужик клад, стали спать ложиться. — Смотри, Татьяна, никому не сказывай про клад, а то худо будет. — Ой, что ты, да разве я скажу! На другой день встали поздно. Затопила баба печь, подхватила ведра, пошла по воду. У колодца соседки спрашивают: — Чего сегодня, Татьяна, так поздно у тебя печка затопилась? — Ой, не говорите, ночью-то проходила, вот и проспала. — Да куда ты ночью ходила? — Муженек-то ведь клад нашел, и ночью мы за деньгами ходили. В тот же день по всей деревне только и разговору: «Татьяна с мужем клад нашли, две котомки деньжищ принесли». К вечеру дошла весть до барина. Приказал мужику прийти. — Как ты смел от меня утаить, что клад нашел? — Знать не знаю и ведать не ведаю ни о каком кладе, — отвечает мужик. — Не запирайся, — барин кричит, — мне все известно: ведь твоя же баба и рассказала про клад. — Так ведь у ней не все дома! Она такого наскажет, чего и век не бывало. — А вот увидим! И велел позвать Татьяну. — Нашел твой муж клад? — Нашел, барин, нашел. — Ходили с ним ночью за деньгами? — Ходили, ходили. — Рассказывай все, как дело было. — Сперва шли все лесом, а на сучьях-то кругом блины. — Какие такие блины в лесу? — Да из блинной-то тучи! Потом оглядели заячью ловушку, а там щука. Щуку вынули и дальше пошли. Дошли до реки, вытащили сеть, а в ячейках-то заяц. Ну, и зайца вынули. И недалеко от реки муж клад выкопал. Нагребли денег по котомке и обратно пошли. И как раз в ту пору мимо усадьбы проходили, как твою милость черти-то драли. Тут барин не стерпел, ногами затопал: — Вон отсюда, глупая баба! — Ну вот, — мужик говорит, — видите, что моей бабе верить ни в чем нельзя, а я вот так век живу, мучаюсь. — Верю, верю тебе, ступай домой, — махнул рукой барин. Пошел мужик домой, стал жить-поживать и до сих пор живет да над барином посмеивается.