Но все это Стогов вспомнил, осознал, увидел лишь сейчас, когда Париж уже
остался далеко позади. А тогда, час назад, он не замечал ни разноголосой
сутолоки международного аэропорта, ни зарева рекламных огней, ни пряного
парижского воздуха. Там, в аэропорту, рядом со Стоговым стояла высокая, не
по годам стройная, девически тонкая женщина с худощавым лицом в ореоле
пышных золотистых волос.
Нечастыми были встречи этих двух людей. Но когда встречи все же случались,
не было для Стогова и его спутницы ничего вокруг, был только их дорогой,
тщательно оберегаемый от всех мир, который годами несли они в своих
сердцах...
Да, всего лишь час назад Стогов стоял на парижской земле и рядом с ним
была его далекая подруга, а вот теперь в иллюминаторе розовеют, пенятся
светом плотные облака. Еще минута - и под крылом ракетоплана открывается
золотая россыпь бесчисленных огней... Огни повсюду, кажется, что золотые
искорки заполнили всю землю, сверху видно, как огни то вытягиваются в
строгие цепочки, обрамляя черные ущелья улиц, то сплетаются в причудливые
ожерелья вокруг просторных площадей...
- Москва! Граждане пассажиры, готовьтесь к выходу, - прозвучал в дверях
голос стюа