МСТИСЛАВ РОСТРОПОВИЧ: "Пришла ужасная весть: мне только что позвонили из Москвы и сообщили о смерти моего большого друга, Святослава Теофиловича Рихтера. На закате нашего ХХ века это был последний из могикан, который олицетворял совершенство в искусстве. Для меня эта потеря невозместима, но, я думаю, не только для меня. Я думаю, что для всего мира этот пианист был как бы символом высоты искусства, непревзойденной высоты... ХХ век окончен, и Рихтер останется непревзойденным в этом веке. Но будем надеяться на то, что, как сказал Достоевский, красота спасет мир, будем надеяться на то, что будут люди, которые продлят то совершенство, которого достигли великие люди ХХ века. Мы должны войти в ХХI век с надеждой на красоту и на спасение мира.
Мы были вместе с Рихтером студентами Московской консерватории. Он был на 13 лет старше меня. Такой разрыв объясняется тем, что он был несколько "поздний", а я - из ранних ранний в консерватории. В 1950 году мы вместе играли в первом исполнении новую сонату Прокофьева. Это было желание Прокофьева - нас объединить. С тех пор мы играли много концертов вместе, мы были большими друзьями. Наша дружба всегда включала в себя не только почтение друг к другу, но и чувство юмора, мальчишество, если хотите... Для меня эта потеря - потеря большой части моей жизни. Я надеюсь продлить то, что он мне дал.
Святослав Рихтер оставался единственным из поколения тех великих, кто был несколько старше меня. Я имею в виду не просто тех, кто живет долго, а тех, кто долго дает свое великое искусство. Я говорю о гениях. Так вот, из них Рихтер оставался один. К тому времени, когда я вернулся из изгнания на родину, умерли уже мои учителя, мои друзья, умер Шостакович, умер Ойстрах. Уже тогда я потерял очень многих, а сейчас я потерял последнего из могикан".f