Он знаком пищу отвергал
И тихо, гордо умирал.
Смотрел, вздыхая, на восток,
Гоним неясною тоской
Уже хотел во цвете лет
Изречь монашеский обет
Ее пред небом и землей
Я ныне громко признаю
И о прощенье не молю.
Тогда, пустых не тратя слез,
В душе я клятву произнес.
Простерты в воздухе давно
Объятья каменные их.
И было сердцу моему
Легко, не знаю почему.
Бежал я долго - где, куда?
Мне было весело вдохнуть
В мою измученную грудь
Ночную свежесть тех лесов,
И только!
Много я часов
Бежал, и наконец, устав,
Прилег между высоких трав