В третьем действии (явл. 14-21) толпа глупцов, по выражению автора комедии, устремляется против Чацкого. Среди них распространяется сплетня о том, что наш герой сошёл с ума. Этот слух очень быстро разлетается и, в результате, обрастает множеством подробностей, которые сообщают «очевидцы». Здесь Грибоедов мастерски показывает «игру в испорченный телефон».
Самое главное, что этот слух пустил не кто иной, как Софья:
А, Чацкий! Любите вы всех в шуты рядить,
Угодно ль на себе примерить?
Таким образом, автор логически завершает развитие этого женского образа. Если в начале пьесы Софья ещё колеблется, непонятно за кого она, чьей стороны придерживается, то теперь окончательно ясно, что пагубное влияние её отца уже дало свои результаты. В будущем – это ещё одна глупая светская дама, которая везде за собой будет таскать свою собачку и мужа.
Проследим жизнь сплетни далее. Вначале никто не верит, что это может быть правдой. Но поверить так хочется, ведь сумасшествие, во-первых, объяснит и сгладит речи Чацкого, во-вторых, это повод для долгих разговоров. Именно поэтому фраза Загорецкого воспринимается как истинная правда:
А! знаю, помню, слышал,
Как мне не знать? Примерный случай вышел;
Его в безумные упрятал дядя-плут…
Вот таким образом слух превратился в факт. Дальше – хуже. Графиня бабушка, совершенно плохо слышащая, уясняет, что Чацкий попал в тюрьму, «к фармазонам в клоб», «пошёл… в пусурманы». Это же, правда уже и со своими добавлениями, она пытается рассказать князю Тугоуховскому. Но тот, слава богу, ничего не слышит вообще.
Самое интересное начинается тогда, когда сплетня, наконец, облетела всех. Гости Фамусова начинают наперебой уверять, что именно он, а не другой заметил что-то неладное в Чацком. Так Фамусов заявляет:
…Я первый! Я открыл!
Давно дивлюсь я, как никто его не свяжет!
Попробуй о властях,- и невесть что наскажет!
Затем все стремятся поделиться друг с другом догадками о том, почему же Чацкий сошёл с ума. И, наконец, все сходятся на том, что «ученье – вот чума, учёность – вот причина».
Фарс происходящего подчёркивается Грибоедовым спором между Фамусовым и Хлёстовой о том, сколько душ было у Чацкого. И фраза Хлёстовой «уж чужих имений мне не знать» становится и смешной и трагичной одновременно.
В заключительных сценах комедии всё меньше лёгкой насмешки над героями (Фамусов, Загорецкий, Хлёстова), всё больше авторских раздумий. В итоге Чацкий как будто заочно проиграл, но поражение главного героя временно. Сломленный сейчас количественным превосходством врагов, Чацкий не уступит в этой борьбе, сохранит свой ум и силу. В отличие от своих противников.