В начале октября 1524 г. восстали крестьяне Хегау. Вскоре к ним присоединись штюлингенцы. В ноябре смута охватила и Клеттгау. «Тяжело смотреть на все, что тут происходит,— доносили габсбургским властям,— и можно опасаться, что дело дойдет до великой междоусобицы. Здесь все очень дико, странно и тревожно».
В том, что попытки расколоть восставших закончились безрезультатно, важную роль сыграл Мюнцер. Поздней осенью 1524 г. он появился в местах, охваченных волнениями, и убеждал крестьян, что кровопролития можно избежать, если господа подчинятся общине. В противном случае их надобно сбросить с престола.
Волнения уже охватили большие районы. Крестьяне собирались в отряды и требовали «Божьего нрава». О нем повсюду рьяно спорили. Часто мысль о необходимости коренных перемен тонула среди мелких требований и личных обид. Даже выбрав вождя и развернув знамя, мужики не знали, что им делать. Как добиваться правды? Жечь поместья или ждать, пока господа, устрашенные поднимающейся бурей, согласятся на уступки? Выгонять их силой из замков или увещевать?
С первых дней пребывания на юге Мюнцер отдавал все силы тому, чтобы его идеи стали ясны крестьянам. Суть «Божьего права» — в признании главным принципа общей пользы. Осуществить же его может только насильственный переворот. Именно такое толкование «Божьего права» и сольет разрозненные крестьянские бунты в единый и всесокрушающий поток великого восстания.
Расхождения относительно конечных целей борьбы еще острее выявили необходимость общей программы. Нельзя было допустить, чтобы различные местные требования, какими бы оправданными они ни были, помешали крестьянам увидеть перед собой основную цель — завоевание власти народом.
XVI столетие ознаменовалось крупнейшим кризисом римско-католической церкви, который отразился на ее учении, культе, институтах, роли в жизни общества, характере образованности и нравах духовенства. Многочисленные попытки устранить «порчу» путем внецерковных преобразований не имели успеха.
Для того чтобы привить простым людям сознание их полного ничтожества и примирить со своим положением, католическая церковь пускала в ход догму об: изначальной «греховности» земного существования человека. Церковь объявляла каждого отдельного человека неспособным «спасти свою душу». «Спасением» и «оправданием» всего земного мира ведает, согласно католическому учению, только папская церковь, наделенная особым правом распределять в мире «божественную благодать» через совершаемые ею таинства (крещение, покаяние, причащение и др.)
Высшее католическое духовенство во главе с папой претендовало на то, чтобы установить свою политическую гегемонию, подчинить себе всю светскую жизнь, светские учреждения и государство в целом. Католическая церковь не только объявляла о своих притязаниях, но и старалась реализовать их, пуская в ход свое политическое влияние, военную и финансовую мощь, а также используя слабость центральной власти. Папские дипломаты, сборщики церковных поборов и продавцы индульгенций заполонили все страны Европы.
Претензии католической церкви вызывали недовольство даже в среде крупных светских феодалов. Еще большее недовольство церковью и ее пропагандой презрения к светской жизни ощущалось в среде жителей развивающихся и богатеющих городов, в которых зарождалась новая буржуазная идеология.
В XVI в. притязания церкви встречали все более решительный отпор со стороны королевской власти в странах, которые ступали на путь государственной централизации. Здесь католическая церковь была вынуждена идти на уступки. Однако в раздробленной Германии, неспособной дать отпор Риму, папы не соглашались ни на какие уступки. Огромные суммы денег шли из Германии в папскую казну через духовных князей и продавцов индульгенций. Это обстоятельство послужило причиной того, что реформационное (от латинского «reformation» — преобразование) движение, почва для которого была подготовлена и в других странах Европы, возникло и объединило широкие слои населения именно в Германии