Социальные
типы человеческого поведения формализуются
и кодифицируются в рамках закона. Вместе
с тем закон может весьма неадекватно
отражать реальность социального
поведения. Целые области социального
оказываются неохваченными формализованным
правом, оставаясь подчиненными обычаю,
который функционирует как неписаное
дополнение к официальному закону. Более
того, обычай, как и действительное
социальное поведение, может противоречить
закону, отрицать его.
Во многих
крестьянских обществах закон предстает
как нечто, навязанное извне и определяемое
нуждами, интересами, взглядами и
ценностями чуждых социальных групп. С
другой стороны, жизнь крестьянина
протекает в контексте обычая с его
собственными специфическими условиями
и представлениями. Ввиду этого противоречия
всякая попытка объяснить социальное
поведение крестьянина просто на основе
закона, привнесенного извне, или только
исходя из местного обычая, как правило,
четко не сформулированного, непросто.
В этом
смысле в России 1861–1906 годов сложилась
уникальная ситуация. Закон об освобождении
крестьян 1861 года придал крестьянскому
обычаю полный правовой статус. Проблема
социальных различий между крестьянским
и некрестьянскими сословиями была
разрешена посредством признания и
юридической формализации со стороны
государства. Крестьянские обычаи и
гражданское право для крестьянских
общин слились воедино.