ОПРЕДЕЛИТЬ ТЕМУ И ИДЕЮ ТЕКСТА
НАВСЕГДА УЛЕТЕЛИ, НАВСЕГДА
Грустной и тёмной ночью мы со старым учителем Петром Ивановичем
сидели у костра на берегу реки. Вдруг раздался звук, похожий на удары
весла по воде, и над нами, словно ветер, пронеслась птичья стая. Я потя-
нулся к ружью.
— Нельзя, нельзя! — ухватил меня за руку Пётр Ивано вич. — Аисты
спешат на работу.
— Здесь в каждой деревне аисты?
Пётр Иванович кивнул и грустно проговорил:
— А вот в нашей деревне они перестали гнездиться…
— Отчего же?
— Видать, крепко обиделась птица…
— Как так обиделась?
— Как так обиделась, — без всякого выражения повторил он за мной,
и только теперь я заметил, как стар Пётр Иванович.
Мне стало неловко: строгое и мужественное лицо выгляде ло непри-
вычно виноватым и жалким.
— Было это не с кем-нибудь, а, к сожалению, со мной, — сказал Пётр
Иванович. — С той поры мèнет скоро пять десятков лет, а до сих пор за-
быть не могу.
…Пришёл я из школы, а дед и говорит: «Ну, Петюша, давай аистов
привечать в дом, бают, счастье они приносят». Разыскали мы старое
колесо от телеги, приспособили его на крыше, устроили гнездо.
И вот прилетели в деревню птицы. Конечно, и в нашем гнезде посели-
лась молодая пара. Снесла аистиха яйца и птен цов выводить села. Аист
всё увивался возле. С дальних болот приносил лягушек, а когда она отлу-
чалась из гнезда, он заме нял её, сидел тихо и неподвижно.
Всё бы хорошо, да я как-то возьми и спроси учительницу, что, мол, бу-
дет, если куриное яйцо в гнездо аиста подложить. Она в ответ только пожа-
ла плечами. Тогда я решил сам дознаться. Спугнул птицу и подложил яйцо.
В один из тёплых дней с восходом солнца появились четыре птенца, чёр-ные, с длинны ми щеями и красными ногами. И лишь из одного яйца ещё
много дней никто не появлялся. Наконец проклюнулся белень кий птенец
с короткой шеей и маленьким жёлтым клювиком, словно просил: «Пи-ить,
пи-ить!» Удивлялась аистиха. Но материнское сердце для всех одинаково.
Отец ходил сердитый, косился на мать. Всё реже и реже заменял её в гнез-
де. Вместо лягушек и ужей приносил тощих червяков. А однажды утром,
взмахнув крыльями, больно ущипнул аистиху за шею, улетел и больше не
возвращался. А вскоре нагрянули аисты. Долго кружили над гнездом, били
поочерёдно аистиху крыльями. Но та не проронила ни звука. Она крыльями
и телом закрывала маленькое существо, из-за которого её так ненавидели.
Птицы улетели на дальние болота. Аистиха, чтобы накор мить детей,
полетела на ближние болота, а когда возврати лась, неся в клюве длинного
червя, «маленького уродца» в гнезде не оказалось. Она заметила малень-
кий комочек у ребра кры ши. Птица бросилась к нему и, распластав кры-
лья, застыла.
Но живые просили есть. От зари до зари, словно пчёлка, одинокая
мать учила птенцов летать, стоять на одной ноге, воспитывала терпение.
А когда ранним осенним утром появилась отлётная стая, мать провожа-
ла своих птенцов в тёплые края. Наконец скрылась последняя птица.
Аистиха высоко поднялась в воздух, сделала прощальный круг над
гнездом, пронзительно вскрикнула и, сложив крылья, камнем упала вниз
на острое ребро крыши дома, туда, куда, к несчастью, выпал из моих рук
и разбился несмышлёныш.
С тех пор перестали гнездиться в нашей деревне птицы