Существо его усугубляется, веселия множатся, и спокойствие упреждает нахмуренность грусти, распложая образы радости в зерцалах воображения.
Лошади меня мчат; извозчик мой затянул песню, по обыкновению заунывную.
Я его оставил в Петербурге, и он намерения не имел оттуда выехать так скоро.
Разум мой вострепетал от сея мысли, и сердце мое далеко ее от себя оттолкнуло.
Ямщик, по обыкновению своему, поскакал во всю лошадиную мочь, и в несколько минут я был уже за городом.