Иностранный посол об Иване IV
«Московиты с детства имеют обыкновение так говорить и думать о своём государе, получив это установление из рук предков, что чаще всего на ваш вопрос отвечают так: «Один Бог и великий государь это ведают», «Наш великий государь сам всё знает», «Он единым словом может распутать все узлы и затруднения», «Нет такой религии, обрядов и догматов которой он бы не знал», «Что бы мы ни имели, когда преуспеваем и находимся в добром здравии, всё это мы имеем по милости великого государя».
Такое мнение о себе он поддерживает среди своих с удивительной строгостью, так что решительно хочет казаться чуть ли не первосвященником и одновременно императором. Самой своей одеждой, окружением и всем прочим он старается выказать величие даже не королевское, но почти папское. Можно сказать, что всё это заимствовано от греческих патриархов и императоров, и то, что относилось к почитанию Бога, он перенёс на прославление себя самого.
<...> Они настолько зависят от воли князя, что сразу же отправляются, куда бы их ни послали, и желают этого не столько для себя, сколько ради детей. Ведь если те проявят какие-нибудь способности, а родители их провели жизнь честно, государь даст им или всё имущество или часть его. Таким образом, он хочет быть полным господином имущества, тела, души и даже как бы мыслей подданных. И так как он хочет знать, что они между собой говорят, получается, что никто не смеет рта раскрыть. Каждое высказанное слово может в такой же мере снискать милость государя, как и стать причиной наказания. <...>