Действие романа Л. Н. Толстого «Война и мир» начинается в июле 1805 года в салоне Анны Павловны Шерер. Эта сцена знакомит нас с представителями придворной аристократии: княгиней Елизаветой Болконской, князем Василием Курагиным, его детьми — бездушной красавицей Элен, любимцем женщин, «беспокойным дураком» Анатолем и «спокойным дураком» Ипполитом, хозяйкой вечера — Анной Павловной. В изображении многих героев, присутствующих на этом вечере, автор использует прием «срывания всех и всяческих масок» . Автор показывает, насколько все фальшиво в этих героях, неискренне — в этом и проявляется отрицательное к ним отношение. Все, что делают или говорят в свете, — не от чистого сердца, а продиктовано необходимостью соблюдать приличия. Например, Анна Павловна, «несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться» .
Л. Н. Толстой отрицает нормы жизни высшего света. За его внешней благопристойностью, светским тактом, изяществом скрываются пустота, эгоизм, корыстолюбие. Например, в фразе князя Василия: «Прежде всего, скажите, как ваше здоровье, милый друг? Успокойте меня» , — из-за тона участия и приличия сквозит равнодушие и даже насмешка.
При описании приема автор использует детали, оценочные эпитеты, сравнения в описании героев, говорящие о фальши этого общества. Например, лицо хозяйки вечера каждый раз, когда она упоминала об императрице в разговоре, принимало «глубокое и искреннее выражение преданности и уважения, соединенное с грустью» . Князь Василий, говоря о родных детях, улыбается «более неестественно и одушевленно, чем обыкновенно, и при этом особенно резко выказывая в сложившихся около его рта морщинах что-то неожиданно-грубое и неприятное» . «Все гости совершали обряд приветствования никому не известной, никому не интересной и не нужной тетушки» . Княжна Элен, «когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке» .