«Я в самом деле сурова. Нужно ему дать, как будто нехотя, поцеловать себя. То-то он обрадуется!»
«Что, если он в самом деле решится на что-нибудь страшное? Чего доброго!
может быть, он с горя вздумает влюбиться в другую и с досады станет
называть ее первою красавицею на селе?»
«Отчего это так, что дума против воли лезет в голову?»
«Чудно блещет месяц! Трудно рассказать, как хорошо потолкаться в такую
ночь между кучею хохочущих и поющих девушек и между парубками, готовыми
на все шутки и выдумки, какие может только внушить весело смеющаяся
ночь. Под плотным кожухом тепло; от мороза еще живее горят щеки; а на
шалости сам лукавый подталкивает сзади.»
«И никто бы не мог узнать, что она за минуту назад ездила на метле.»
«Надевши колпак и ставши перед очагом, будто в самом деле кухмистр,
поджаривал он грешников с таким удовольствием, с каким обыкновенно баба
жарит на рождество колбасу.»
«Досада запала в его душу, что он не во власти расцеловать так приятно засмеявшееся лицо.»
«И все бы стоял перед нею, и век бы не сводил с нее очей! Чудная девка!»
«Я ее так люблю, как ни один человек на свете не любил и не будет никогда любить.»