Погода стоит безветренная. Солнце ещё греет по-летнему, но трава уже чуть-чуть пожелтела. Кое-где темно-зеленых косах берез наметились светло-жёлтые пряди. Вверху над нами бледно-голубое небо, слева лес, а справа ещё не скошенное П. овсяное поле, за которым блестит неширокая, но глубокая речонка. Мы проходим межой и у корявой лиственницы сворачиваем влево, к лесу.
Лес и теперь по-прежнему хорош. Волей-неволей мы, заворожённые П. его красотой, останавливаемся на полминуты, а затем шагаем напрямик в чащобу. Широкие ветви могучих деревьев крепко-накрепко переплелись в вышине, в лесу темно и прохладно. Медленно продвигаемся вперед и нежданно-негаданно попадаем на полянку, насквозь продуваемую П. легким ветерком. Мы останавливаемся: где-то здесь нас должны ждать россыпи брусники, и их во что бы то ни стало нужно разыскать.
По-моему, нужно идти дальше, в глубь леса, но мои друзья врассыпную разбредаются по поляне и уже наполняют корзинки кроваво-красными ягодами. Наконец и я замечаю под блестящими, как будто кожаными, листьями долгожданные ягоды. Да ведь их здесь видимо-невидимо! Поляна сплошь усеяна ягодами. Мы разбрелись поодиночке и лишь изредка перекликаемся друг с другом. Понемногу корзины наполнились доверху, да и сами мы наелись досыта.
Где-то поблизости вполголоса стрекочет кузнечик, нестройными рядами вторят ему цикады. Не хочется уходить, но и ночёвка в лесу никого не прельщает. Уже темнеет, а до дома путь вовсе не близкий. Удастся ли вернуться без приключений?