Рассказ поразил всех необычайным мастерством исполнения. Особенное восхищение вызывала кульминационная часть рассказа. Так, Ал. П. Чехов писал брату: "...вспоминаются слова твоего рассказа, где Иона говорит кобыле: "Был у тебя, скажем, жеребеночек и помер, и ты ему, скажем, - мать.. . Ведь жалко?.. " Я, конечно, перевираю, но в этом месте твоего рассказа ты - бессмертен" ("Письма А. П. Чехову ею брата Александра Чехова". М. , 1939, с. 258). Современная Чехову писательница Л. А. Авилова позднее вспоминала свое впечатление от рассказа: "Как я плакала над Ионой, который делился своим горем с своей клячей, потому что никто больше не хотел слушать его. А у него умер сын. Только один сын у него был и - умер. И никому это не было интересно. Почему же теперь, когда Чехов это написал, всем стало интересно, и все читали, и многие плакали? "