В начале января 1611 года нижегородцы получили грамоту[источник не указан 549 дней] от патриарха Гермогена: «Вы видите, — писал он, — как ваше отечество расхищается, как ругаются над святыми иконами и храмами, как проливают кровь невинную… Бедствий, подобных нашим бедствиям, нигде не было, ни в каких книгах не найдёте вы подобного». Жители Москвы также писали нижегородцам: «Гибнет Москва, а Москва есть основание России; не забудьте, что пока крепок корень, то и дерево крепко… Пощадите нас, бедных душами и телами, к концу погибели пришедших, станьте с нами заодно против врагов креста Христова».
Кроме Нижнего Новгорода, воззвания патриарха и москвичей достигли и других городов. Горячо откликнулись рязанцы. Рязанский воевода Прокопий Ляпунов первым из будущих вождей народного ополчения начал собирать в Рязани патриотов русской земли для похода и освобождения Москвы от интервентов и уже от себя рассылал грамоты, призывая к борьбе против поляков.
Поляки, узнав об этом, призвали на помощь для разорения рязанских городов малороссийских казаков, которые заняли ряд городов, в том числе Пронск. Ляпунов отбил у них город, но и сам попал в осаду. На помощь Ляпунову пришёл зарайский воевода князь Д. М. Пожарский. Освободив Ляпунова, Пожарский вернулся в Зарайск. Но казаки, ушедшие из под Пронска, захватили ночью зарайские укрепления (острог) вокруг кремля, где находился Пожарский. Пожарскому удалось выбить их оттуда, уцелевшие бежали.
Бо́льшая часть сторонников Лжедмитрия II с гибелью последнего откликнулась на призыв Ляпунова, так как тоже не хотела власти поляков в России. В их числе были князь Д. Т. Трубецкой, Масальский, князья Пронский и Козловский, Мансуров, Нащокин, Волконский, Волынский, Измайлов, Вельяминов. Перешла на сторону ополченцев и казацкая вольница во главе с атаманами Заруцким и Просовецким.