У каждого человека в жизни есть так называемые контрольные точки. Это жизненные ситуации, в которых человек тестируется. Именно тогда определяется его возможность и способность перейти к выполнению нового и более сложного задания, начать следующий этап жизнедеятельности.
Герой ранней повести известного советского и российского писателя Виктора Петровича Астафьева «Перевал» (1958 год), мальчик Илька, живущий в сибирской глубинке, прошёл очень важную для себя контрольную точку на одиннадцатом году жизни.
Повесть имеет автобиографические черты, и её тема – становление молодого героя на нелёгком жизненном пути – во многом фактически отображает детство самого писателя.
Илька живёт в посёлке лесозаготовителей под названием Шипичиха, состоящем из четырёх домов и одного барака. Он живёт как раз в бараке вместе с отцом-охотником, мачехой и сводным братом Митькой.
Жизнь мальчика не сладкая. Родная мать Ильки, хлебнувшая горя с его отцом, Павлом Верстаковым, утонула, а мачеха, которую привёл отец, пасынка не жалует.
Домашние конфликты переполнили чашу терпения мальчика, который однажды даже ударил молотком мачеху в затылок, чуть не убил. Он решил уйти в деревню Увалы, к дедушке и бабушке.
Но идти пешком через горы нельзя – далеко, да и дорога не известна толком. Плыть по реке Маре до устья, от которого Увалы расположены в пяти километрах, на стащенной в посёлке лодке тоже опасно, поскольку вниз по течению реки много перекатов, порогов, камней, так что даже опытным речникам не всегда удавалось эти преграды преодолеть без неприятных приключений.
И всё-таки Илька ушёл из дома. У реки его подобрали спящим сплавщики леса, с которыми он и отправился дальше, откровенно поделившись своими домашними проблемами.
Мужики приняли парнишку в свою артель, дали спецодежду, определили его обязанности, в основном по кухне, и даже занимались с ним арифметикой, учили математическим действиям с числами. Ведь школы в посёлке, где жил Илья, не было, и мальчик до появления в Шипичихе окончил только первый класс.
Основное содержание повести как раз и составляют те «университеты», которые Илька прошёл в обществе сплавщиков леса. Они учили его премудростям жизни, давали советы, рассказывали разные истории, подбадривали и в конечном итоге с лихвой компенсировали то, чего не имел мальчик дома, – внимание, заботу и даже ласку, которая так необходима ребёнку в одиннадцать лет.
«История и арифметика, Украина и Сибирь, дальние страны и турецкий султан – они даже снились Ильке».
Кульминацией плавания по реке Маре стал так называемый Ознобихинский перевал – проклятое место на всей реке. Перевал назывался так по речке Ознобиха, которая впадала в Мару.
«Ознобиха! Хорошо тем людям, которые могут проплыть мимо неё быстрёхонько, не оглядываясь, а ещё лучше тем, кто может обойти гиблое место стороной. Но сплавщикам этого делать нельзя. У сплавщиков возле Ознобихинского перевала самая трудная работа».
Здесь Илька совершил свой подвиг – спас от верной смерти одного из сплавщиков, дядю Трифона. С этого момента и началось возмужание мальчика, усвоившего уроки взрослых мужчин. Он стал рабочим человеком, которому сплавщики перед расставанием собрали даже первую зарплату из своих пожертвований.
«Илька не раз думал, как он будет прощаться со сплавщиками и благодарить их. Бабушка говаривала когда-то, что добрым людям за добро не грех и в ноги поклониться. И мальчишка уже давно и твёрдо решил поклониться каждому сплавщику в ноги. Но вот, когда заговорили все разом, стали пожимать ему руку, как большому, хлопать по плечу, он только твердил одно и то же:
– Спасибо, дяденьки, спасибо, дяденьки!»
Илька уходил от сплавщиков, пройдя не только Ознобихинский перевал, но и сложный этап своей юной жизни. Он уходил в деревню к дедушке и бабушке, помня о советах и философских мыслях опытных мужчин-работяг.
Он уже знал, что жизнь – ровно большой город, в котором можно заплутаться. А чтобы не заплутаться, нужно ходить по центральной улице. И не следует сворачивать в переулки.
Илька уходил как рабочий человек, которому не пристало плакать, хотя слёзы и душили его. Он шёл от реки, помня напутствие самого старшего из сплавщиков леса, дяди Романа:
«Живи, Илюха, как душа велит. Не улыбайся, когда на то охоты нет, и не плачь без надобности».