Шофёр сбавил ход. На развилке дорог стоял обыкновенный полосатый столб с указателем. На стрелке было буднично написано черными буквами: "Вавилон".
Там, куда указывала стрелка, еще в древнейшие времена светлые головы впервые разделили круг на триста шестьдесят градусов. Там научились извлекать квадратные и кубические корни, умели возводить числа в степень, знали теорему Пифагора задолго до рождения Пифагора.
Вавилон! Чьё сердце не забилось бы от этой осязаемой, зримой близости к колыбели одной из древнейших цивилизаций мира! Ведь дорожная стрелка показывает туда, где быль переплелась с легендой, где на заре истории жили жестокие деспоты и великие ученые, где придумали семидневную неделю и с высоты башен следили за ходом небесных тел, где царь Хаммурапи писал свои знаменитые законы, и огненные знаки выступали во время последнего пира Валтасара.
На мой взгляд, этот текст принадлежит к художественно-публицестическому стилю, поскольку в нем одновременно присутствуют художественные приемы (буднично написано, чье сердце не забилось бы, быль переплелась с легендой) и публицистический, в котором идет короткий очерк истории Вавилона. В тексте одновременно присутствуют логичность и эмоциональность, что присуще художественно-публицистическому стилю.