Воскресный день выдался пасмурным и унылым. С самого утра вязкий туман опустился на город и цепко держал его в своих клубящихся объятиях. Только ближе к вечеру, сквозь плотную мглу, пробились розовеющие лучи заходящего солнца. Туман стал быстро оседать и таявшей дымкой стелиться у ног прохожих. Люди, высыпавшие на влажные улицы, увидели фантастическую картину летнего вечера, тихо опустившегося на городской парк. Сочно-малахитовые кроны каштанов горели бело-розовыми свечами, словно волшебная рука сказочной феи разложила по ладошкам листвы воздушные зефирины. Тополя трепетали багряными факелами свечей-великанов. Низкорослые, канадские клены покачивали шапками взбитых кудрей. Резко обострившийся аромат цветущих акаций поплыл над ожившими аллеями и благоухающими клумбами. Городские цветы запестрели «анютиными глазками» и «царскими коронами». Одинокие скамейки быстро заполнялись влюбленными парочками и суетливыми старичками. Зазвенели велосипедные звонки и покатились двухколёсные самокаты. Вечерний парк зажил полной жизнью выходного дня. Приятный ветерок играл пышной листвой и растрепанными, детскими челками. Он подхватывал плывущие, цветочные ароматы и разносил их по всему городу, каждым своим дуновением вдыхая благоухающие шлейфы в распахнутые окна домов. Летний вечер еще долго радовал родной город своим догорающим, особенно восхитительным, закатом и обещал приятное начало наступающей, рабочей недели.