Для распространения пепла по земной атмосфере потребовалось несколько месяцев, поэтому в 1815 году последствия извержения в Европе ещё не ощущались столь сильно. Однако в марте 1816 года температура продолжала оставаться зимней. В апреле и мае было неестественно много дождей и града. В июне и июле в Америке были заморозки. В Нью-Йорке и Новой Англии выпадал снег. Германию неоднократно терзали сильные бури, многие реки (в том числе и Рейн) вышли из берегов. В Швейцарии каждый месяц выпадал снег.
Необычный холод привёл к катастрофическому неурожаю. Весной 1817 года цены на зерно выросли в десять раз, а среди населения разразился голод. Британия закупила зерна больше, чем когда-либо в своей истории. Десятки тысяч европейцев, к тому же всё ещё страдавших от разрушений Наполеоновских войн, эмигрировали в Америку.
Высокий уровень пепла в атмосфере стал причиной необычайно впечатляющих закатов в течение этого периода, в особенности запечатленных на картинах Каспара Давида Фридриха и Уильяма Тёрнера, в которых преобладали жёлтые оттенки[2]. Исследование под руководством К. Церефоса из Афинской обсерватории, в котором были проанализированы изображения заката солнца на 554 картинах 181 художника, работавшего с 1500-го по 1900 год, позволили сделать вывод, что интенсивность окраски неба на картинах соответствует объему вулканических выбросов на момент их создания[3][4][5].
Английская писательница Мэри Шелли проводила лето 1816 года с друзьями на вилле Диодати (англ.)русск. у Женевского озера. Из-за чрезвычайно плохой погоды отдыхающие часто не могли покинуть дом. Поэтому они решили, что каждый напишет по жуткой истории, которые потом будут читать друг другу. Мэри Шелли тогда сочинила свою знаменитую повесть «Франкенштейн, или Современный Прометей», а Джон Полидори — первый рассказ о вампирах[5]. Стихи Байрона, написанные в этом году, изобилуют сетованиями по поводу хмурого неба и беспрестанного ненастья[6].ПОСЛЕДСТВИЯ